Французская жена - Берсенева Анна

– А как вам медведь помог? – напомнил Феликс.

Слушая дядю Алексея, он на время забыл обо всех своих несчастьях.

– А!.. – улыбнулся тот. – Да это просто байка вообще-то. Ну, или легенда. Про хранителей Пармы. Не слыхал еще?

– Не-а…

Феликс чувствовал такое любопытство, какое, он думал, не будет чувствовать уже никогда.

Дядя Алексей плеснул себе на руки воды из ковшика, вытер их ветхой тряпкой и снял с полки растрепанную книжку.

– Вот, – сказал он. – В библиотеке взял. У нас тут, между прочим, библиотека неплохая. Ты не записан еще?

Феликс читал с тех пор, с каких вообще себя помнил. Бабушка говорила, что он научился читать ровно в два с половиной года. В восемь лет он прочитал «Петра Первого» Алексея Толстого, и, побеседовав с ним о прочитанном, дедушка с удивлением рассказывал бабушке, что ребенок понял в этом романе абсолютно все. Или, во всяком случае, правильно открыл себе дорогу к дальнейшему пониманию; так дедушка сказал.

Феликс уговаривал себя не скучать без книг здесь, в деревне. Ведь это ненадолго, думал он, ведь к осени они вернутся домой. И все равно скучал, конечно. Особенно по дедушкиным книгам – по энциклопедии Брокгауза и Ефрона, которую интересно было читать из-за «ятей» и «еров», да и вообще интересно было читать.

Сегодня, ненадолго войдя в дом матери и Николая, Феликс успел заметить, что обстановка там переменилась: появилась мебель, которая стояла в их с матерью московской квартире. Ее наконец доставили на новое место жительства. Контейнером, наверное, ну да, пока он добирался от Перми до Москвы, то видел, как везут по железной дороге такие контейнеры. Но дедушкины книги…

«А барахло, какое осталось, я на помойку вынес», – вспомнил Феликс.

Книги квадратный Петр Прокопыч наверняка посчитал именно барахлом.

– Я запишусь в библиотеку, – судорожно сглотнув, сказал Феликс.

– Ну вот, смотри. – Дядя Алексей открыл книгу. – Я ее с детства помню, тут и фамилия моя есть в формуляре. Леша Вдовиченков, пятый «А» класс. Вот – «Хранители Пармы».

Феликс взял книгу и погрузился в чтение. Даже про рыбу он позабыл, хотя вообще-то был голодный.

Булькала вода в большой кастрюле, шкворчало на сковородке масло… Феликс читал. Он набросился на эту книгу, как изголодавшийся путник мог бы наброситься на долгожданную пищу.

Оказалось, что хранители Пармы – это духи-помощники, которых придумали древние племена, жившие в этих местах. Или не придумали? Может, эти духи жили здесь в те времена тоже? В книге было написано, что их тысячи – больше, чем японских нэцке. Они приносили удачу, здоровье, победу, защиту от злых чар, от злых людей, от злых духов. Их изображения делали из металла; фотографии этих изображений приводились в книге.

Амулет с медведем, про которого говорил дядя Алексей, был сфотографирован первым, потому что это был главный дух древних племен, он приносил удачу и изобилие.

Еще была пантера в круге. Получается, здесь жили настоящие пантеры? Это было так интересно, что у Феликса даже нос зачесался!

Еще – птицевидный идол, он сторожил небо и ловил души, принося удачу в охоте и в битвах.

Еще – богиня с тремя головами, и летучая мышь с человеческим лицом на груди, и крылатая богиня на коне с орлом за плечами… Они следили за равновесием в природе, возвращали в тело отлетающие души больных и выполняли всякую другую работу, о существовании которой Феликс прежде даже не подозревал и которая казалась ему теперь необыкновенно важной.

Он не заметил, как за окном сгустились сумерки.

– Феликс… – Дядя Алексей осторожно тронул его за плечо. – Поешь, а? Я уху сварил. А книжку можешь домой взять. Пойдешь в библиотеку записываться – вернешь за меня.

Слово «домой» прозвучало как выстрел. Феликс закрыл книжку. Наверное, у него переменилось лицо, потому что дядя Алексей встревоженно спросил:

– Что не так? – И тут же догадался: – Домой не хочешь? Ну так оставайся.

Он сказал это так просто, без размышлений, как будто такая возможность разумелась сама собою, как будто это давно было принято между ними.

«Вы правду говорите?» – хотел спросить Феликс.

И не стал спрашивать. Невозможно было представить, чтобы этот человек стал говорить неправду.

– Пойдем уху есть, – сказал дядя Алексей. – Ты такой не пробовал. Рыба-то свежая совсем, а я еще и секрет знаю, как варить.

Они съели уху, в самом деле необыкновенно вкусную, потом жареную рыбу с варенной в мундирах картошкой.

Когда пили чай, дверь без стука отворилась, и в комнату вошел Николай.

– Пошли, – не здороваясь с дядей Алексеем, сказал он Феликсу. – Я еще бегать тут за тобой должен!

– Ничего ты мне не должен, – сказал Феликс. – И я тебе тоже.

Он не только не встал, но даже кружку с чаем на стол не поставил. Что-то происходило с ним, когда он видел Николая. Какое-то важное изменение, объяснить которого он не мог, но чувствовал в себе зло и ясно.

– Сильным себя почувствовал? – усмехнулся Николай. – А зря!

С этими словами он схватил Феликса за шиворот – как в тот день, когда тащил его в чулан, – и рванул вверх, заставляя встать.

Но сделать это ему не удалось. Феликс не успел заметить, что произошло, – увидел только, как Николай перелетел через всю комнату и ударился спиной о стенку. Совсем как мать в тот день, когда Феликс чуть не утонул и Николай внушал ему, что надо дорожить жизнью.

Горячий чай из опрокинувшейся кружки лился Феликсу на ноги. Но он не замечал этого.

– Чтобы я тебя больше возле него не видел, – сказал дядя Алексей. Его голос звучал совершенно спокойно. Может, даже слишком спокойно. – Если что-то ему от тебя понадобится, он тебе сам скажет.

Николай вскочил с пола. Все его тело превратилось в стальную пружину. Или нет – весь он превратился в волка, того самого, который вот-вот вцепится своей жертве в горло.

– Ах ты падла… – проговорил он волчьим клокочущим звуком.

Но дядя Алексей себя волчьей жертвой явно не считал. Что именно он сделал, Феликс снова не понял в точности. Он словно бы перехватил Николая в его прыжке и опять отбросил к стене. После этого дядя Алексей подошел к Николаю, рывком поднял его на ноги и процедил:

– На зону потянуло? Так я тебе помогу побыстрей добраться. – Он коротко стукнул Николая спиной о бревенчатую стену и повторил: – Чтоб я тебя больше возле него не видел. Усвоил? Или еще раз объяснить?

Все эти действия давались ему как будто бы без усилия. А может, он просто умел совершать усилия незаметно для окружающих.

В доме было тепло. Когда возился с рыбой, дядя Алексей снял рубашку и остался в майке. Феликс только теперь заметил, как играют мускулы у него на руках, на спине. Он вспомнил, как дядя Алексей говорил, что служил в Афганистане, и подумал, что надо будет расспросить, кем он там был.