Ревнивая печаль - Берсенева Анна

Конечно, Лера понимала, о чем он говорит. Она вспомнила, как сидела однажды на вокзале в Риме, ожидая поезда, и рассеянно следила, как ссорится молодая парочка за стеклянной стеной кафе. В каждом движении этих ребят, то сердито расходившихся, то снова устремлявшихся друг к другу, кипела жизнь, взрывался темперамент – а она, Лера, чувствовала себя пустой и бесчувственной, и токи жизни проходили мимо нее… А потом она поехала в Венецию, непонятно зачем, без всякой цели, и Митя нашел ее там февральской ночью, когда она стояла у пристани, смотрела в темную воду и не понимала, куда и зачем ей ехать дальше.

Лера вспомнила тот день, проведенный с Митей в Венеции, – день, когда она поняла, что любит его, что вот это и есть любовь, и краски мира вспыхнули в мозаиках Сан-Марко…

Теперь она заставила себя не вспоминать об этом.

Игорь оказался умным и тонким собеседником, это Лера почувствовала сразу. Правда, он больше не говорил ничего столь неожиданного, как эти его слова о плотности жизни, но зато рассказывал о своей работе с юмором и изящной непринужденностью, и при этом было видно, что работу свою он любит и знает. Рассказывал о Питере, без раздражения замечая:

– Город по-прежнему в полуруинах, разве что парки привели немного в порядок. Да на Башне Вячеслава Иванова доску мемориальную повесили – что, конечно, хорошо. Лера, – неожиданно спросил он, – а кто твой муж?

– А вдруг я не замужем? – вопросом на вопрос ответила она.

Два дня назад Леру укусила оса, и, хотя жало сразу удалось достать, рука припухла так, что пришлось снять все кольца, и обручальное тоже. Поэтому ей интересно стало: как Игорь определил, что у нее есть муж?

– То, что ты замужем, не вызывает сомнений, – усмехнулся Игорь. – Зря я, что ли, к психоаналитику хожу? У тебя во взгляде нет этой голодной готовности незамужней женщины… И даже не только поэтому. У тебя хороший муж, это видно.

– По чему видно? – почти заинтересовалась Лера.

– По тому, как ты воспринимаешь внимание, которое тебе оказывают мужчины – я, в данном конкретном случае. Ты не делаешь вид, что тебе оно безразлично – ты его совершенно искренне не замечаешь. Точнее, воспринимаешь как должное. Так ведут себя только те редкие женщины, к которым мужья постоянно бывают внимательны. Естественно внимательны, я понятно выражаюсь? – пояснил он. – То есть не напоминают женам: смотри, я тебе подал пальто, купил бриллиант… Просто они не могут вести себя иначе с любимой женщиной. Но ведь таких мужчин крайне мало, Лерочка, разве не так? И нынешней жизнью они, как правило, очень востребованы, так что их внимательность очень скоро съедается усталостью. А если почему-то оказываются не востребованы и целые дни проводят на диване, она съедается еще скорее… Разве я не прав?

– Прав, – кивнула Лера, с интересом выслушав этот монолог. – Очень точный психологический этюд, Игорь. А ты случайно сам не психоаналитик?

– Нет, – улыбнулся он. – Так, интересуюсь в виде хобби. Вот мне и стало интересно: чем занимается твой муж?

– Он музыкант, – сказала Лера. – Скрипач, дирижер.

– Потрясающе! – восхитился Игорь. – Так я и думал!

– Что – так и думал? – удивленно спросила она. – Что он музыкант?

– Ну, конечно, не так конкретно. Но что человек искусства, притом не мелкий человек – точно.

Лера собралась было спросить, как он об этом догадался, и тут же поняла, что не станет спрашивать. Странная, вязкая душевная апатия, которая немного развеялась было под песню о голубке, снова охватила ее…

Но Игорь объяснил, не дожидаясь вопроса:

– Все дело в масштабе личности, верно? Мелкого человека сразу видно, каких бы социальных высот он ни достиг. И жену мелкого человека – тоже. А также наоборот…

Лере не хотелось говорить об этом, и Игорь тут же это заметил.

– Да что мы все о тебе да о тебе! – махнул он рукой. – Теперь твоя очередь спросить о моем семейном положении!

– Разве? – улыбнулась Лера. – Но ведь я не интересуюсь психоаналитикой.

– А ты просто так спроси, – предложил Игорь. – Ну, будем считать, что уже спросила. А я тебе ответил: развелся я именно потому, что был очень востребован, а моей жене нужны были не деньги, а вот именно мое внимание и присутствие в ее жизни – чего я ей дать не мог. И, главное, не смогу и впредь, так что надежды восстановить семью или встретить такую женщину, какая мне нужна, – не питаю. Всем достойным женщинам нужно именно это – то, чего я в силу нынешних моих профессиональных условий обеспечить им не в состоянии.

Эти довольно сложные, но совершенно точные фразы Игорь произносил легко, без малейшего затруднения. Видно было, что он привык говорить с людьми, для которых не надо упрощать свою речь. Лера относилась как раз к таким людям, так что воспринимала Игоревы слова без напряжения.

И не понимала только, почему не хочет ни говорить, ни слушать… Она сидела в чудесном кафе с умным и обаятельным мужчиной, она слушала прелестную музыку, а желания ее были мертвы, как будто за окном стоял не яркий южный вечер, а беспросветная зимняя ночь.

– По-моему, я сегодня на солнце слегка перегрелась, – сказала наконец Лера. – Спасибо, Игорь, мы чудесно посидели. Проводишь меня? Сева уже скорее всего у нас.

Ей было неловко за себя, но она ничего не могла поделать с собою.

– Конечно, – кивнул Игорь, вставая и помогая Лере отодвинуть стул. – Кстати, я заказал яхту на послезавтра. Ты не передумала?

Лера покачала головой, не отвечая. В дверях кафе она остановилась и обернулась к танцующей паре. Мужчина держал свою пламенную партнершу в объятиях и смотрел ей в глаза таким взглядом, в котором чувство проступало даже сквозь картинную выразительность.

Они подошли к дому с набережной – к распахнутой стеклянной двери, из-за которой неслись звуки музыки. То, что играла Аленка, называлось «Сонатина», а чья – Лера не помнила. Но, стоя рядом с Игорем, в двух шагах от пианино, незаметно вглядываясь в лицо своей дочери, она не пыталась вспомнить композитора, не пыталась вслушаться в музыку…

Что-то другое происходило в ней, и этому не было названия.

– Сева, – негромко окликнул сына Игорь, когда Аленка закончила играть, – по-моему, пора домой. Не будем злоупотреблять гостеприимством. Тем более что завтра мы увидимся на пляже, а послезавтра поплывем на яхте в бухту.

– Ой, в бухту! – обрадованно воскликнула Аленка. – Мам, а у Севы есть спиннинг, он мне даст рыбу половить!

Лера зашла в дочкину спальню, когда та дочитывала последние страницы в книжке про Босоножку, которой была увлечена последние две недели. Книжка была из шкафа Елены Васильевны – старая, с чудесными картинками. Аленка считала, что сама похожа на главную героиню – куклу Босоножку.