Свободу медведям - Ирвинг Джон

Зан загибает пальцы.

— Сколько прошло дней, — спрашивает он, — с того момента, как Шушниг ездил в Берхтесгартен на встречу с Гитлером?

И официант тоже принимается загибать пальцы.

— Десять, — говорит Зан, которому все-таки хватило пальцев. — Всего десять дней, а у нас в кабинете уже пять наци.

— По полнаци в день, — говорит официант и разжимает сжатые пальцы.

— Щуплый немолодой герр Баум, — произносит моя мать. — Это не его обувной магазин на Нибелунген?

А официант спрашивает Зана:

— А вы не думаете, что этого человека и в самом деле преследовали? Я сам неоднократно видел эти банды.

И Хильке тоже видела их, она помнит. В трамваях или в театре, они вытягивали ноги в проходах; взявшись за руки, оттесняли прохожих с тротуара. Развлекались тем, что маршировали, преследуя кого-нибудь до самого дома.

— Зан, — спрашивает моя мать, — ты не хочешь пойти домой поужинать?

Но Зан смотрит в окно. Когда ветер стихает, сквозь снежную мглу можно разглядеть силуэт караульного, четкий и неподвижный, затем его снова окутывает пелена снега. Солдат-тотем, превращенный в лед, — если ударить его по лицу, то обескровленная щека отколется и упадет в снег.

— Какой из него защитник, — говорит Зан и добавляет: — Теперь начинаются неприятности.

— Теперь?! — восклицает официант. — Все началось еще четыре года назад. В этом июле будет четыре года, тогда вы еще не были студентом. Он зашел к нам выпить глоток мокко. Сидел за тем столиком, что и вы. Я никогда его не забуду.

— Кого? — спрашивает Зан.

— Отто Планетта, — отвечает официант. — Сидел пил мокко и наблюдал через окно, сволочь. Потом на улице разгрузился грузовик. 89-я дивизия СС, хотя и в форме регулярной армии. Этот Отто Планетта, рассчитавший все это в голове, сказал: «Ну вот и мой братец». Он вышел на улицу, прошел маршем вместе с остальными внутрь и убил несчастного Дольфуса: он выстрелил в него дважды.

— И все равно это не помогло, — вздохнул Зан.

— Если бы я знал, — продолжает официант, — то я бы прикончил его на месте. — И официант, пошарив в кармане фартука, достает ножницы для резки мяса.

— Но ведь победил Шушниг, — говорит моя мать. — Разве Дольфус не хотел Шушнига?

— На самом деле, — говорит Зан, — умирая, Дольфус просил, чтобы новым канцлером назначили Шушнига.

— А еще он просил священника, — усмехнулся официант, — но они позволили ему умереть без него.

Моя мать помнит кое-что еще — это печальные семейные странички истории, которые она помнит до самого конца.

— Его жена и дети были в Италии, — говорит она. — И его дети послали ему цветы как раз в день убийства, так что он их так и не получил.

— Шушниг и в подметки не годится Дольфусу, — рассуждает официант, — и знаете, что удивительно? Дольфус был таким маленьким человечком. Я наблюдал, как он приезжал и уезжал. Он казался таким маленьким в своей мешковатой одежде. Ни дать ни взять — эльф. Но это не имело никакого значения, верно?

— С чего вы взяли, — спрашивает Зан, — что у вас тут сидел именно Отто Планегта? — И тут он впервые обращает внимание на сложение официанта. Это очень тщедушный официант, а его рука с ножницами для резки мяса выглядит более хрупкой, чем рука моей матери.

Четвертое наблюдение в зоопарке:

Понедельник, 5 июня 1967 @ 9.00 вечера

Так, ночной сторож тут точно есть. Но, насколько мне известно, только один.

После того как стемнело, я переждал еще час, но никого не заметил. Тем не менее, я дал себе слово, что не высунусь из-за живой изгороди, пока не узнаю, где находится сторож. И около получаса назад я заметил свет, горевший внутри зоопарка. Этот яркий свет исходил из Жилища Мелких Млекопитающих. Возможно, он горел с самого заката, но я не понял, что его источник внутри — это не отражение огней Хитзингера. Поначалу я испугался — я решил, что в Жилище Мелких Млекопитающих вспыхнул пожар. Однако свет не мерцал. Я прошел вдоль живой изгороди до угла забора, откуда открывался лучший обзор. Мне мешали деревья и очертания клеток, возникающие то тут, то там; я не мог разглядеть дверь, но видел карнизы под черепичной крышей, освещенные светом, который, должно быть, шел откуда-то снизу. Так и должно было быть — в Жилище Мелких Млекопитающих нет окон.

Я мог не волноваться, однако решил действовать осторожно. Пригнувшись, дюйм за дюймом я передвигался — местами на четвереньках — вдоль клеток и загонов. Я спугнул какое-то животное. Оно подскочило и галопом умчалось прочь, издав то ли храп, то ли ржание. Я пробрался мимо водоемов со Смешанными Водоплавающими Птицами, с высокими бордюрами и табличками: истории птиц и сказания о них. Водоемы давали мне отличное прикрытие, и я отыскал местечко, откуда мог видеть дверь Жилища Мелких Млекопитающих. Она была открыта; из длинного коридора лил свет, озарявший крыльцо и отражавшийся на стенах здания. Я подумал, что свет исходит из открытой комнаты за углом в конце коридора. Ты же помнишь Жилище Мелких Млекопитающих, с его идущими по кругу коридорами и фальшивым инфракрасным освещением?