1Q84. Книга 3 - Мураками Харуки

Поэтому Усикава свои детские годы провел практически в одиночку. Вернувшись из школы, запирался в своей комнате и погружался в чтение. Поскольку ни с кем, кроме домашней собаки, он не дружил, то не имел возможности с кем-то поговорить о добытых знаниях и о чем-то поспорить. Однако он не сомневался в своей способности логически, ясно мыслить и красноречиво говорить. И наедине упорно оттачивал такие свои способности. Например, одно какое суждение обсуждал с двух точек зрения. С одной стороны, поддерживал его со всем красноречием, а с другой — так же красноречиво критиковал. С одинаковой силой и в некотором смысле с такой же преданностью он становился на одну из двух противоположных позиций. Таким образом, невольно научился сомневаться во всем и в себе. И сознавать, что, вообще то, во многих случаях правда — вещь относительная. А еще он узнал что субъективность и объективность не удается разделить так четко, как считает большинство людей, и если разграничительная линия между ними неопределенна, то нетрудно ее с определенной целью передвинуть. Чтобы логику и риторику сделать убедительными и эффективными, он при любой возможности наполнял свою голову знаниями. Полезными и бесполезными. Приемлемыми и неприемлемыми. Он искал не образования в общем смысле этого слова, а конкретной информации, форму и вес которой можно оценить, взяв непосредственно в руки.

Его сплюснутый, как у Фукуске, череп прежде всего был вместилищем важной информации. Непривлекательным, но удобным в пользовании. Благодаря ему Усикава имел более широкую эрудицию, чем любой из его сверстников. Если бы он захотел, то мог бы легко опровергнуть чьи-либо утверждения. Не только братьев или одноклассников, а также учителей и родителей. Однако Усикава этих своих способностей, по возможности, старался не показывать. Не любил привлекать к себе человеческого внимания ни в какой форме. Знания и способности для него были прежде всего орудием, а не средством хвастовства. Усикава считал себя чем-то вроде ночного хищника, который, затаившись в темном лесу, ожидает свою добычу. Терпеливо ждет случая, чтобы броситься на нее, как только она появится. А до этого противник не должен ничего знать и ни о чем не догадываться. Самое главное — это затаить дыхание и усыпить его бдительность. Еще в начальной школе он стал так думать. Ни перед кем не заискивал и не выдавал своих чувств.

«Если бы только я имел чуть более нормальную внешность … — иногда думал Усикава. — Не обязательно привлекательную. Не надо мне такой, какой люди восхищались бы. Достаточно обычной. Достаточно приличной — такой, чтобы встречные люди невольно не оглядывались. Какая жизнь вообще сложилось бы у меня, если бы я таким родился? " А вот это «если бы» выходило за рамки его воображения. Усикава оставался прежде Усикавою, куда не имела доступа ни одна гипотеза. То есть, если перед вами стоит некто с большой сплюснутой головой, выпученными глазами и короткими кривыми ногами, то это и есть человек по фамилии Усикава. Подросток, полный сомнений и жадный до знаний, молчаливый и красноречивый.

Отвратительный подросток с течением времени стал отвратительным юношей, а позже — отвратительным мужчиной средних лет. На любом жизненном этапе встречные люди часто оглядывались, случайно увидев его где-то. Детвора бесцеремонно, широко открыв глаза, разглядывала его. Усикава иногда думал, что, видимо, не привлекал бы к себе столько человеческого внимания, если бы стал отвратительным в старости. Ведь вообще старые люди внешне некрасивые, а потому их отдельные физические недостатки не бросаются в глаза так заметно, как в молодости. Но пока человек не состарится, ничего нельзя определенного сказать. А вдруг он тогда станет беспрецедентно непривлекательным?

Во всяком случае, Усикава не придумал никакого удачного способа, чтобы незаметно слиться с окружающим человеческим средой. Кроме того, Тэнго знал, как выглядит Усикава. Поэтому если бы заметил, что тот бродит вокруг его квартиры, все сошло бы на нет. В таких случаях обычно нанимают профессионального детектива. Усикава обращался к подобной организации в случае необходимости еще тогда, когда стал работать адвокатом. Большинство таких людей — это бывшие полицейские, хорошо знакомые с техникой расспросов, слежения и наблюдения. Но на этот раз Усикава не хотел, из-за соображений секретности, втягивать в это дело посторонних людей. История слишком деликатна — связана с таким тяжким преступлением, как убийство. К тому же Усикава сам точно не знал, где надо следить за Тэнго.