Изгнанница Ойкумены - Олди Генри Лайон

Маркиз скривился, словно лимон надкусил, и с неохотой кивнул.

– Итак! – молчавший до сих пор физик Рильке азартно потер руки. – Что мы имеем? Исходная посылка: энергоинформационный конгломерат за Скорлупой – это и есть «вторичная реальность» менталов. Шадруван внутри «цирка» – область ее пересечения с континуумом Ойкумены. Здесь можем находиться как мы, так и аборигены – предположительно, материализованные Скорлупой инфо-матрицы «с той стороны». Микс-зона. Я верно излагаю, доктор?

– Я сама бы не сформулировала лучше. Благодарю вас, герцог Рильке.

– Именно что цирк… – съязвил неугомонный Штольц.

Рильке его проигнорировал:

– Всегда к вашим услугам, доктор. Попытки проникнуть за границу микс-зоны оканчиваются неудачей, ибо базовые свойства «чистых» континуумов различны. Мы видим неприступную стену, а шадруванский посол – «небесный свод», о который в итоге разбивается. Пока противоречий нет. Доктор ван Фрассен «проницает» Скорлупу, находясь в состоянии «срыва шелухи». Ранее, в континууме Ойкумены, вы совершали такие переходы только на ментальном уровне?

– Да.

– А в микс-зоне переход произошел физически?

– Именно так.

– Каким же образом «проницает» Скорлупу малыш Зоммерфельд? Он телепат?

– Нет. Однако он – аутист. Ребенок много времени проводил «под шелухой», не интересуясь внешним миром. После курса лечения Артур социализировался, но по-прежнему расположен «уходить под шелуху».

– Очень интересно! Я бы сказал – необычно…

– Артур – необычный ребенок.

– Я верю вам, как специалисту. Идем дальше. Основное доказательство вашей гипотезы – рисунки покойника-Каджара. Город опознали аборигены; вы же с мальчиком видели город «под шелухой», не погружаясь в Скорлупу физически. Факт впечатляющий. Но коллега Штольц прав: одного этого недостаточно. Науке известны куда более поразительные совпадения. У вас есть другие доказательства, доктор?

– Они связаны со спецификой моей работы.

– Мы внимательно вас слушаем.

– Первое, – Регина принялась загибать пальцы, подражая Нику. – У телепатов существуют два способа работы: обычный и со «срывом шелухи». В первом случае я неспособна установить контакт с шадруванцами. Они не существуют для меня, как мыслящие существа. В этом плане я ничем не отличаюсь от приборов, отказывающихся воспринимать Скорлупу.

– Продолжайте.

– Второе: «под шелухой», используя флейту, как стимулятор процесса, я обретаю доступ к сознанию аборигенов. При этом мир вокруг меня не меняется.

– А что, должен?

– Когда у меня «срывает шелуху», я мысленно попадаю… Скажем так: в другое место. «Вторичная реальность» заметно отличается от первичной. На Шадруване мир вокруг меня при «срыве шелухи» остается прежним. Если в этот момент я контактирую с разумом кого-то из шадруванцев – я продолжаю находиться в микс-зоне, как метко выразился герцог Рильке. Обе реальности в этой зоне для меня идентичны.

– Доказательства… м-м-м… специфические…

– Я бы сказал – весьма шаткие!

– Как гипотеза, частично подтверждаемая…

– Чем? Рисунками дикаря? Галлюцинациями доктора?

– Не забывайтесь, маркиз…

– Словами малолетнего аутиста?!

Шагнув к столу, Николас Зоммерфельд изо всех сил ударил маркиза Штольца по лицу. Рука прошла сквозь голограмму. Потерявшему равновесие Нику пришлось схватиться за край стола, чтобы не упасть. Кровь отхлынула от его щек. Дыхание с хрипом вырывалось изо рта. Казалось, господин посол только что завершил марш-бросок с полной выкладкой.

Все ахнули, как в дешевой мелодраме.

Забыв, что удар не в силах причинить ему вред, Штольц отшатнулся. Голова маркиза дернулась, как воздушный шар на ниточке, и исчезла из сферы. А когда вернулась обратно, лицо Штольца выражало обиду ребенка, наказанного без вины.

– Вот и славно, – сказал маркиз. – Вот и ладушки. Давайте бить по морде, когда не хватает аргументов. Вы лучше скажите мне, коллеги, и вы, кулачный боец… Если шадруванский цирк – микс из Ойкумены и галлюцинаций, то почему эти драные энергеты здесь дохнут?!

И он победно оглядел собравшихся.

III

Слово было сказано.

«Они все в курсе. И уверены, что я – тоже. Никто не одернул маркиза, напомнив о секретности. Они – ученые, а не „спецовка“; секретность – не их конек. Радуйся, Ник: я узнала случайно, без твоего участия…»

– У вас есть ответ, доктор?

«Не торопись. Ты изумлена. Гибель энергетов – новость для тебя…»