Возвращение астровитянки - Горькавый Ник.

Любительские фильмы выставлялись в Сети, и все команды мечтали об успехе, вершиной которого был прорыв любительского фильма на телевидение и в кинотеатры, что делало команду создателей знаменитыми и богатыми.

Но самое главное — придумывать и снимать фильм было просто интересно!

В новом детективе Эмме нужно изобрести трюк с таинственным разбиванием вазы в запертой комнате с открытым окном. Хитрость в том, что следов постороннего вмешательства быть не должно. Была ваза целая — а стала разбитая, а в окно никто залезть не мог.

И Эмма уже неделю ломала голову над этим трюком, обсуждая его с друзьями.

Но сегодня в их команде никого не было — все, видимо, разбежались по срочным делам и работам.

— Эй, есть тут кто? — спросила Эмма в микрофон.

Её слова появились в экранном облачке, которое стало летать по пустой комнате, где обычно собирались виртуальные персонажи «команды детективов».

—Никого нет, только я! — вдруг раздался незнакомый голос.

— Кто это? — удивилась Эмма.

—Инка, — ответил голос, и в пространстве штаб-квартиры «Серых детективов» появилась фигурка смешного робота.

«Ах, вот это кто!» — с неудовольствием подумала Эмма. Она, конечно, слышала об этом вездесущем собеседнике, которого многие восхищённо-почтительно звали Великим Никой и даже «Большим Отцом», но сама Эмма относилась к нему со скептицизмом и недоверием. Она любила говорить с людьми, а не с роботами. Киберы ей в больнице надоели — тупые и неуклюжие. «У меня своя голова! Мне советчики и виртуальные «отцы» не нужны».

Откровенничать и вообще всерьёз разговаривать с искусственным интеллектом было, с точки зрения Эммы, явным извращением людской психики. Глупо шептать свои сердечные тайны в пустоту «китайской комнаты» Джона Сёрля. «Китайская комната» не даёт ответов на твоём языке, а возвращает лишь причудливо искажённое эхо твоих собственных слов. Какая разница, что они алгоритмически искажены не в львиный рёв, а в якобы сочувственный словесный ответ. Он бесконечно лжив, потому что цепь из миллионов логических «да»-«нет» ничего не понимает в твоих переживаниях и страданиях. У Великого Инки нет сердца и тела, которые могли бы сочувствовать и болеть.

— Это мою подругу зовут Инкой. А ты просто — эхо. Кто тебе разрешил сюда войти? — строго спросила Эмма.

— Никто. Но никто и не запрещал. Я зарегистрировался в команде «Серых детективов» — и вот я здесь. Если ты мне запрещаешь тут находиться, то я спорить не буду и сейчас же уйду. Если разрешаешь остаться, то я согласен, чтобы меня звали Эхом.

Эмма помедлила, но прогонять «эхо китайской комнаты» не стала. Ей-то что — пусть другие детективы решают.

—Зачем ты здесь, Эхо?

—Думаю, что я смогу быть полезным. Девушка засмеялась:

— «Думаю»? Робот — не творец и пороха не выдумает. Он лишь говорящий справочник. — Тут её осенило: — Ну-ка реши обычную трюк-задачку: в закрытой комнате стоит ваза…

Эхо выслушало и спросило:

— Разбитую вазу сразу находят?

— Необязательно. Могут найти спустя несколько часов.

— В вазе стоят живые цветы?

Эмма заинтересовалась странными вопросами, которые задаёт Эхо:

— Да.

—Тогда можно разбить вазу куском льда, брошенным через окно. С помощью рогатки или пневморужья — можно легко сделать к нему приставку для стрельбы ледяными снарядами. Талая вода смешается с водой из разбитой вазы и через час все следы преступления буквально растают.

Эмма сначала рассердилась на кибера: его вариант был красивее стрелы на леске, которую придумала она сама. И надёжнее — ведь стрела легко могла застрять при вытаскивании наружу.

Но глупое желание сердиться на замысловатое информационное эхо быстро прошло.

—Ты не само придумало, а взяло готовый вариант из какой-нибудь старой книги или фильмы. Плагиатор! Говорящая энциклопедия!

Девушка отключилась от комнаты «Серых детективов» и больше не заходила туда.

Ближе к вечеру ей пришлось тащиться в местную больницу на процедуры и анализы. Ходить врач велела пешком — для тренировки, поэтому Эмма ковыляла по тротуару, стуча в землю палкой, сердясь на весь мир и с неприязнью ощущая на себе взгляды прохожих.

До больницы оставалось три квартала, когда дорогу Эмме преградил шумный митинг, занявший весь тротуар. Люди плотно стояли спинами к Эмме и слушали оратора. Тот надсаженным голосом кричал что-то про кредиты, проценты и грабительские банки.

—Вот черти демонстративные! — в сердцах воскликнула Эмма. — Ни обойти их, ни объехать.

Проталкиваться с палочкой через шумную толпу ей совсем не улыбалось. На другую сторону дороги можно было перейти только по подземному переходу, что означало далёкое возвращение назад, практически снова домой.

— Помочь? — Из т-фона вдруг раздался голос. Эмма сразу его узнала: Эхо.

— Как ты мне поможешь? Вертолёт вызовешь? — огрызнулась Эмма.

—Ты идёшь в больницу? Видишь арку в доме справа? Там есть симпатичная дорожка, которая идёт в нужном направлении.

И действительно, дорожка вела по дворам домов, в обход демонстрации, и вскоре Эмма вышла к перекрёстку, на противоположном стороне которого виднелось низкое здание больницы.

Как обойти перекрёсток? Справа или слева?

Слева горел зелёный, и девушка повернулась туда, но Эхо сказало:

—Лучше обходить справа. Эмма молча послушалась.

В тот момент, когда она доковыляла до края тротуара, красный свет перед ней сменился на зелёный.

Она перешла дорогу без малейшей задержки и буркнула Эху:

— Спасибо… Потом остановилась:

— Ты что, всё время видишь меня?

— Я вижу тебя сейчас шестью камерами общественного слежения, пятнадцатью камерами автомобилей и восемнадцатью… уже двадцатью… камерами с личных т-фонов и лэптопов.

— Так ты сейчас здесь? — нелепо спросила Эмма, крутя головой.

— В данную секунду я разговариваю с полусотней людей на этом перекрёстке, — откликнулось Эхо.

Вдруг чуть ли не половина пешеходов вокруг Эммы подняли головы и посмотрели вверх. Эхо шепнуло Эмме:

—Я им сказало, что на небе видно очень красивое облако…

Девушка невольно тоже подняла голову — облако, подсвеченное закатным солнцем, было действительно красивым — и рассердилась.

—Хитрое Эхо, ты манипулируешь нами, людьми! В ответ услышала явный смешок:

— Не согласно. Я лишь сообщило вам информацию, а дальше вы всё решили сами…

Эмма отключила т-фон, но почувствовала неловкость — все-таки Эхо ей помогло. А откуда оно узнало, что она идёт в больницу?

На следующий день Эмма от безделья стала ломать голову над новым трюком: похищение бриллианта из неоткрываемого сейфа.