Полшага до мечты - Лазарева Ирина

— Это сотрудник Виктора. Константин, познакомьтесь с моей мамой.

— Очень приятно, — отозвался Костя с каменным лицом.

— Дядя, а ты не видел мою машину! — закричал Тёмка и с обычной своей непосредственностью потянул гостя за руку к сараю, где в числе прочих сокровищ хранился детский автомобиль с педалями.

— Неужели Витя внял моему совету и приставил к тебе охранника? — хитро спросила мать. — Ты посмотри — типичный громила с двумя извилинами. Ноль интеллекта, зато сплошная мышечная масса.

— Мама, пойдем в дом, нам надо серьезно поговорить. — Аня решительно направилась к крыльцу.

— Костя, проследите, пожалуйста, чтобы Артем не заезжал на клумбу, — приказным тоном произнесла Елизавета Михайловна, — кажется, ей пришлась по душе мысль о телохранителе, — затем последовала за дочерью в одноэтажный рубленый домик, где было три комнаты и кухня с настоящей русской печью.

— Вы завтракали? — спросила мать. Она взяла вазу и подставила ее под струю воды из крана. — Если нет, то сейчас накрою. Вот только поставлю цветы… Почему у тебя такое опрокинутое лицо? Что-то случилось?

Аня прошлась по комнате, остановилась, глядя на яблони за окном, собралась с духом и резко повернулась к матери:

— Мама, скажи мне правду, папа жив?

Вопрос застал Елизавету Михайловну врасплох. Она застыла с букетом цветов в руках. Один цветок выскользнул и упал на пол, за ним другой, третий… Женщина так побледнела, что Аня испугалась и поспешила усадить ее на стул.

— Мама, тебе плохо?..Подожди, я принесу воды…Вот, выпей…Где у тебя валокордин?.. — Аня открыла шкафчик с лекарствами, сделала неловкое движение и пузырьки посыпались на кухонную стойку.

— Не надо, Аня, Аня, ты слышишь? Иди сюда, — прошелестела мать и тяжело оперлась обеими руками о столешницу.

— Значит, правда, — выдохнула Аня и встала перед матерью с потерянным видом.

— Как ты узнала?

— Мне рассказал его приемный сын.

— Добрались- таки… Через столько лет!.. Ну зачем, господи, зачем?! — Елизавета Михайловна затрясла поникшей головой.

— Нет, это ты мне скажи, зачем? Почему ты обманывала меня все эти годы? Какое ты имела право? Я тебя спрашиваю?! — Аня почти кричала. — Ты что сделала, мама? Ты хоть соображаешь, что ты сделала?!

— Анечка, ты ведь ничего не знаешь. Он бросил нас, меня и тебя. Я так его любила, я молилась на него… как я ждала его каждый раз, ночей не спала, ты помнишь? Нет, ты не можешь помнить, ты была слишком мала. Он уходил, а я не находила себе места, мучилась, беспокоилась… — Елизавета Михайловна разрыдалась. — А он…он в это время развлекался с другой женщиной… О да!.. — Голос ее окреп, глаза засверкали. — Я наконец почувствовала, он стал возвращаться сам не свой, он думал о той, другой…Я пробовала до него достучаться, но она отравила его, околдовала, выжгла все, что было между нами. Он начинал дрожать, когда уходил, не мог попасть в рукав шинели и был уже не со мной…не со мной…Я бы могла простить ему измену, но эту страсть, любовь всепоглощающую, гибельную я не простила ему до сих пор! Лучше бы он и вправду умер!

Этот вопль горя и отчаяния, исторгнутый из глубины души, потряс Аню. Она смотрела на мать широко открытыми глазами. Страсть, любовь, о которых говорила мать, и теперь владели этой отцветшей женщиной, это была гремучая смесь обиды, любви, мщения, возможно, сожаления, и бог знает чего еще.

Самым шокирующим открытием для Анны стало сознание того, что ее родители, которых, как выяснилось, она как следует не знала, способны были на сильные чувства, на те безумные любовь, страсть, которые ей самой не довелось испытать. Как же так? Ведь она их дочь, кровь от крови, плоть от плоти. Что же с ней-то не так?

Мать подняла к ней залитое слезами лицо:

— Прости, я виновата перед тобой. Он много раз пытался тебя увидеть, но я пресекала все попытки, а потом я сделала так, чтобы он не смог нас найти…Пойми, я не могла…он должен был исчезнуть, умереть, чтобы выжила я.

Аня повернулась и молча пошла к выходу. Она просто не знала, что сказать. В голове у нее царил полный сумбур, мысли не складывались, какие-то смутные образы теснились в сознании; привычная, устоявшаяся жизнь рухнула в один миг, и надо было как-то выбираться из-под руин, приноравливаться и осматриваться.

Реальным был только Тёмка. Она ухватилась за него, как за спасительную соломинку, прижала к себе маленькое тельце и понесла в машину.