Цветок Америки - Мессадье Жеральд

Несколько дней спустя стало известно, что в Сеше их ожидала повозка: кучер должен был отвезти в Тур пять человек. Они намеревались отправиться в дальнее путешествие. Кто же был этот пятый?

Таинственное происшествие вскоре забылось. В то время все интересовались новым завоеванием Миланского герцогства, которое Людовик XII потерял в феврале.

Между тем Франц Эккарт объяснил Жанне исчезновение Жоашена в тот день, когда она беседовала с де Бодри: услышав этот разговор, он отправился в лес, чтобы собрать всех здешних волков. Ибо понял, что рано или поздно с этими людьми придется разбираться.

Но каким образом повелевал он волками?

21

Цвет невинности

После каждого открытия Гаспар и Мигель Кортереали записывали в бортовом журнале, что они вступают во владение этими землями от имени короля Португалии, свидетелями чего являются матросы. Феррандо, Жак Адальберт и Деодат не высказывались по этому поводу, но много об этом размышляли. Чем, собственно, они завладели? Пустынными побережьями? Они понятия не имели ни об этой земле, ни о населявших ее людях, которые, возможно, и не желали становиться подданными португальского короля.

Приняв решение плыть при попутном ветре, Гаспар продолжал двигаться к югу. «Ависпа» встретила июнь месяц в виду побережья, тянувшегося вдаль до бесконечности. Сомнений не осталось: это был Великий Северный континент, о котором говорил Бехайм. Братья Кортереаль не ошиблись, доверившись своему чутью. Они постоянно вносили исправления в портулан, оказавшийся до такой степени неточным, что некоторые ошибки выглядели просто фантастическими.

Исследования сводились к дневным высадкам на сушу, во время которых матросы добывали уток, селезней, индюшек, голубей и других птиц. Их ощипывали и жарили на берегу, ибо на корабле места для камбуза не было. Деодат нашел в трюме завалявшуюся рваную сеть, починил ее и ловил в большом количестве форелей и лососей. Гаспар с Мигелем убедились, что из всего экипажа лишь трое французов, жадно поедавших петрушку и редис, не страдают от кровоточивости десен — недуга, который неизбежно поражает моряков в долгом плавании; они начали проявлять больше внимания к тем травам, что постоянно собирал Деодат: отныне цикорий и дикий салат стали постоянной добавкой к традиционному супу.

Деодат нашел также цветок, который привел всех в восхищение: это была лилия с тремя лепестками кораллового цвета. Он сумел выкопать луковицу, не повредив ее, и обернул джутовой тканью, которую каждый день смачивал водой, твердо намереваясь привезти цветок во Францию.

На пятьдесят седьмом градусе северной широты Гаспар обнаружил пролив, очень невнятно отображенный на портулане, и решил углубиться в него. Воды здесь были спокойными, ветер — устойчивым. Через три с половиной дня пролив расширился, и «Ависпа» вошла в большое море.^[25] Чтобы использовать попутный ветер, Гаспар повернул к югу, огибая круглый выступ, выглядевший весьма привлекательным. Там было много рек и ручьев. Значит, в пресной воде недостатка не будет. Феррандо, Деодат и Жак Адальберт рискнули искупаться. Вода оказалась прохладной, но не ледяной — во всяком случае, она позволяла смыть с кожи соль.

Во время второй остановки в большом море случилось происшествие, изменившее настроение путешественников.

Шлюпка, в которой, как обычно, сидели шесть человек, прошла половину пути до берега, иными словами, четверть кабельтова,^[26] когда над головой одного из матросов что-то просвистело, едва не сбив с него шляпу. Это была пущенная с берега стрела. Через секунду в нос лодки вонзилась вторая.

— Грести назад! — крикнул Вилламора. — Нагнуться!

Поскольку Деодат не знал португальского, он пригнул его голову к борту и улегся сам. В это мгновение над шлюпкой пролетела третья стрела. Четвертая скользнула по обшивке.

Перегнувшись через борт верхней палубы, Гаспар отдавал приказы, непонятные для Деодата. Шлюпка обогнула корабль. С противоположного борта сбросили веревку с узлами, и участники экспедиции поднялись на палубу. Тем временем с берега сыпались стрелы. Но дальность их полета, судя по всему, не превышала двухсот метров. Матросы и пассажиры смогли рассмотреть воинственных туземцев. Они увидели около двадцати полуголых людей в необычных головных уборах.

Взбешенный Вилламора, ругаясь под нос, побежал за луком. Он был сделан на манер английского и поражал цель на триста пятьдесят метров. Натянув его, старший помощник выстрелил в нападавших. Несомненно, те полагали, что луки у чужестранцев не лучше, чем у них. И жестоко ошиблись. Они стояли плотной группой. Стрела Вилламоры угодила одному из них прямо в грудь. Он упал. На берегу раздались вопли. Туземцы отступили в лес, таща за собой раненого.