Тайный дневник девушки по вызову. Часть 2. Любовь и профессия - де Жур Бель

– И он оставил вас здесь совершенно одну?

– Боюсь, что так.

– Он самоуверенный человек, – говорит он, протягивая мне напиток. Я сижу на велосипеде верхом и едва не роняю его, но ухитряюсь удержать.

– Yo la terigo[80], – говорю я, улыбаясь. Есть! Он тоже улыбается, и я уезжаю. Два. Целых. Предложения!

Кроме Дж., Томаса и человека, который вынужден продавать мне шоколадное молоко в гигантской букве Т, никто не обращает на меня внимания и не заговаривает со мной. В этом отношении очень похоже на Лондон. С другой стороны, я повсюду появляюсь в шляпе и гигантских солнечных очках, проносясь мимо на ржавом велосипеде, так что поболтать со мной возможностей не очень-то много. Но таким образом многое примечаешь и делаешь кое-какие выводы о местном населении.

Тип 1: Злобный местный. Обсуждает тебя по испански прямо перед твоим носом, полагая (обычно справедливо), что ты его не понимаешь. Его часто можно найти работающим в ресторанной кухне, возможно, плюющим (или хуже того) в твой суп, как говорится.

Тип 2: Невидимый местный. Кто они? Где они живут? Чьи офисы расположены в зданиях со сверкающими окнами, разбросанных по всему городу? Никто тебе не скажет. Возможно, это какое-то тайное общество, хотя если в сферу его интересов не входят кокосы, то не вижу других оснований для его деятельности.

Тип 3: Постоянный резидент. Также известен как «натурализовавшийся». Дозагорался до глубокого оттенка коричневого сапожного крема. Овладел шестью словами по-испански, использует их при любых обстоятельствах и без всякого смущения. Не имеет носков: почти забыл, для чего они нужны. Ездит на велосипеде.

Тип 4: Неофит. Прикупил себе гардеробчик из рубах с рисунком типа рвоты и полон решимости носить их все в попытке создать «расслабленный» стиль жизни. Овладел шестью словами по-испански и использует их при всех обстоятельствах, но все еще извиняется за то, что не знает больше.

Тип 5: Парочка в медовом месяце. От рассвета до 11 утра пугаются других людей, населяющих тщательно выбранное ими место для «отпуска мечты»: брошюры турагентств ни разу не показывали им в должном объеме такого количества блевотины. С 11 утра до следующего утра – слишком пьяны, чтобы обращать на это внимание.

Тип 6: Турист. Англоговорящие экспаты называют его «туриотом». Ну, вы понимаете, турист + идиот. Туриоты много пьют. Много кричат. Платят за то, что можно бесплатно найти на пляже. Считают объем принятого внутрь чили прямо пропорциональным уровню мужественности. Такое ощущение, что дома оказалась, право слово.

Я люблю Дж., я обожаю своего чертова двоюродного братца! И как я только справлялась без него со своей жизнью столько лет? Он такой мужчина – это что-то! Причины, по которым я так говорю, включают следующие пункты (но не исчерпываются ими).

✓ Музыка: он обожает долбаный рок! То есть является обладателем всех CD, которые я так и не собралась купить. Все соло-релизы Доктора Дре[81]? Есть! Весь каталог дисков «The Donnas»[82]? Есть. Разумеется, все они, вероятно, были куплены на наркоденьги, но я не считаю, что слушать их из-за одного этого этически неприемлемо.

✓ Он пользуется моим кремом для лица. Без разрешения. Может, это и не такое уж достоинство. Но от родственников мужского пола обычно ждешь, что они станут высмеивать твою коллекцию туалетных принадлежностей, а не разграблять ее. Однажды прихожу домой и вижу: он лежит на диване, смотрит футбол, лицо намазано толстым слоем сужающей поры маски с глиной и морскими минералами. Так-так, значит, дорогой продукт (примерно на двадцать фунтов) использован без моего разрешения. С другой стороны, он не берет с меня арендную плату. Мне это кажется справедливым обменом.

✓ Он любит ужастики. Я тоже люблю ужастики! Наконец-то! Человек, с которым я могу вместе их смотреть! Чем кровавее – тем лучше. По-видимому, у Томаса тоже богатая коллекция фильмов ужасов. Круто!

✓ Дж. – бесстыдный пожиратель «мусорной еды». Я всегда подозревала, что одной из привилегий взрослых является возможность каждое утро есть шоколад на завтрак – и к черту овсянку! Дж. воплощает мою мечту.

✓ Дж. корчит мне рожи всякий раз, когда звонит Этот Парень. Я неизбежно начинаю хихикать. «Что происходит?» – с беспокойством спрашивает Этот Парень. «Ой, да так, – отвечаю я. – Вспомнилось кое-что смешное».

✓ Он полностью меня понимает, когда я в течение нескольких дней не желаю перезванивать Этому Парню.

✓ Дж. любит обниматься. На самом деле его чувство персонального пространства – совершенно неанглийское. Не знаю, может быть, этим можно заразиться в тюрьме…

Пошла к Томасу на ужин с Дж. и какой-то случайной девицей. Дж. не представляет ее как свою девушку, так что не думаю, что она таковой является. Надеюсь только, что она не крикунья: стены в доме тонкие.

Небо остается светлым еще долго после заката, и солнце садится здесь гораздо позже, чем зимой в Британии. Мне нравятся сумерки, открытые окна и потолочные вентиляторы, пение насекомых в полумраке.

Еда превосходна. Дж. решился кое-что попробовать, и я любуюсь на то, с каким смаком он ест все – от крабов до колбасы. Он никогда не спрашивает, из чего это сделано, и никогда не воротит нос. Мне это нравится. Мне тоже нравится эта пища, но я несколько более осторожна и нахожу привычку Дж. абсолютно все есть руками несколько смутительной.

Пока росли, мы редко ели что-то откровенно некошерное, и такие вещи, как лобстер и свинина, даже для меня взрослой довольно непривычны. Я не могу отделаться от глубоко укоренившегося подозрения, что с едой такого рода что-то не так. На вкус она великолепна, но, в отличие от секса, с ней я не могу дать себе полную волю.

Обнаруживаю пропущенный звонок от Этого Парня, когда возвращаемся домой. Проверяю часы и вижу, что уже слишком поздно перезванивать, в любом случае я больше не гожусь для бодрствующего мира. Желаю Дж. и его девушке спокойной ночи и ползу в постель.

PS: Она – крикунья.

Просыпаюсь в дурном настроении. На пути к двери Дж. кидает мне на колени свой телефон.

– Если не собираешься звонить своему мужику, позвони тогда маме, – говорит он. – А к моему возвращению либо улыбайся, либо смойся куда-нибудь.

– Есть, сэр!

У мамы включается автоответчик, прежде чем она берет трубку.

– Привет, милая, – говорит она радостно. – Что поделываешь? Я только что вернулась со свидания, можешь себе представить! – Я издаю такой звук, будто меня тошнит. – Он чудесный человек, вот увидишь. – Я «блюю» громче.

– Я много думала с тех пор, как вы с папой все мне рассказали. Это действительно гигантская перемена в жизни, знаешь ли. Заставляет задуматься о будущем.

– Ох, дорогая, не принимай так близко к сердцу, – вздыхает мама. – К этому давно дело шло.

– Да, но это заставило меня задуматься о семье и прочем. Наследственность. И тому подобное. Я подумывала о том, чтобы вернуться к кошеру…

Мама давится от смеха:

– Ты что, шутишь? Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь! Если, конечно, ты на каникулах не познакомилась с одиноким врачом по имени Коэн, в каковом случае – умоляю, скажи мне, что ты не шутишь.

– Никакого хорошего мальчика я не встретила. И я не шучу. Я думала об этом и говорю серьезно!

– Пожалуйста, подумай об этом как следует, прежде чем совершать поспешные поступки. Когда ты в последний раз была в шуле[83]?

– Э-э-э, довольно давно… – Примерно тогда же, когда «Wet Wet Wet»[84] были во всех чартах и я считала, что подсушенные феном залакированные волосы – это круто. – Но неужели ты не думаешь, что мне следует вернуться?

– Религия – это не то, что можно подхватить, а затем отставить, как модное поветрие. Люди жизнь отдают за такие вещи. К тому же ты любишь моллюсков и развлекаешься по вечерам в пятницу. Чем ты станешь там питаться, если перейдешь на кошер? Морскими водорослями?

Об этом я не подумала.

– Я не стану скучать по этой еде, – говорю я. – К тому же панцири креветок пахнут крайней плотью.

– Уже тот факт, что ты это знаешь, указывает, что это не лучшая мысль, золотко!

Пытаюсь позвонить папе и нарываюсь на его автоответчик. Смотрю на часы. Он к этому времени определенно должен был вернуться домой с работы, может быть, даже сидеть и смотреть новости, взяв себе что-нибудь перекусить.