Порок сердца - Соя Антон

ГЛАВА 2

06.09.2006 14:00

Стараясь производить как можно меньше шума, Аня открывала дверь своим ключом. Она привела в гости новую подружку, с которой познакомилась на детской площадке. Девочка жила в соседнем доме и тоже ходила во второй класс, тоже любила качаться на качелях, тоже жалела смешную бездомную собаку, которую вечно гоняли охранники жилого комплекса, и тоже приносила для нее бутерброды. Они мигом нашли общий язык. Открывая дверь, Аня немного беспокоилась, что пришла не одна и не предупредила маму. Но ей очень уж хотелось похвастаться новой игрушкой. Да что такого: мама же все равно все время спит, она может и не заметить.

— Только не шуми. Мама еще спит. Вон моя комната — он там.

— Калейдоскоп?

— Ну да.

Девочки на цыпочках прокрались в детскую, установили прибор и стали крутить колесо, поочередно заглядывая в окуляр. Постепенно они забыли об осторожности и стали шумно радоваться меняющимся разноцветным узорам.

Катя дремала в своей спальне, когда услышала, что наружная дверь открывается. Она почувствовала облегчение: наконец-то Анька вернулась. Когда дочки не было дома, Катя всегда тревожилась. Даже зная, что детская площадка находится на охраняемой территории и посторонний не может проникнуть туда. Услышав, что Аня пришла не одна, Катя удивилась: еще ни разу дочка без спросу никого не приводила домой. Ну и ладно, у девочки появляются новые друзья, надо же ей как-то привыкать к этому месту.

Катя еще не пришла в себя после дневного сна — ей было зябко, во рту оставался привкус лекарств. Кутаясь в махровый халат, она неслышно подошла к дверям детской посмотреть, чем там так заняты дети: в комнате Аня с девочкой ее возраста увлеченно возились с калейдоскопом. Но вот подружка подняла голову, и Катя почувствовала, как по спине побежали мурашки. «Если б у меня были волосы под париком — они, наверное, встали бы дыбом», — подумала она и решила, что это все еще действуют лекарства. Катя снова посмотрела на девочку, на ее лицо. Кого же она напоминает? Катя не могла оторвать взгляда от живого смуглого лица. Голова ее закружилась, пол неожиданно прогнулся и ушел из-под ног. Катя прислонилась к стене, пытаясь сохранить равновесие и восстановить сбившееся дыхание. Она закрыла глаза, но легче от этого не стало. В темноте замелькали смутные образы, они быстро сменяли друг друга, не давая зацепиться за что-то конкретное. Вот девочка, очень похожая на Анину подружку, сидит в темной комнате за столом под тусклой лампой и увлеченно читает толстую книжку; эта же девочка в танцклассе делает сложное хореографическое упражнение, лицо напряжено — она очень старается; вот девочка в школе — ее дергает за косичку какой-то противный мальчик; затем появились неприятные мужские лица, громкие голоса, крики, громкая молитва священника, яркие лампы операционной… Катя открыла глаза — рядом с ней стояла Аня и трясла ее руку.

— Мама, мамочка, познакомься, это моя новая подружка, ее зовут Катюша. Она живет в соседнем доме, а учится в испанской школе. Они уже давно тут живут, она мне все во дворе показала. А мама у нее доктор, как наш папа. Катюша, скажи что-нибудь по-испански?

— Буэнос диас, сеньора!

Катя машинально ответила:

— Буэнос диас! Ладно, девочки, играйте. Хорошо, Анюта, что тебе теперь есть с кем повеселиться. А мне что-то не здоровится — пойду прилягу.

Девчонки ушли в детскую, Катя развернулась, чтобы вернуться в спальню, но не тут-то было. Она спиной почувствовала цепкий колючий взгляд. «Никакого негатива!» — пронеслись слова мужа в ее больной голове, но она уже оборачивалась. От резкого поворота щелкнула шея и потемнело в глазах, затем будто сработала фотовспышка, ярко осветив узкое пространство коридора. Свет и тень поменялись местами: перед ней оказались две маленькие черные девочки, чернозубые и с ярко-белыми зрачками. Девочки отвратительно хихикали и показывали на нее пальцами:

— Это твоя мама! Хи-хи-хи!

— Нет, это твоя мама! Ха-ха-ха!

— Да какая разница! Хе-хе! Все равно она мертвая!

— Уже восемь лет! Ха-ха-ха!

— Замолчите, противные твари! — не выдержала несчастная женщина и замахнулась на них дрожащей рукой.

Негативные проказницы вмиг растворились в воздухе, оставив вместо себя ярчайшую молнию в виде восьмерки, которая ослепила Катю. Она зажмурилась, а когда открыла глаза, к ней вернулось ее обычное зрение. Коридор был пуст, и только из дверей детской высунулась обиженная мордочка Анютки: