Три метра над небом. Я хочу тебя - Моччиа Федерико

Кто-то, кто был в Бразилии. Она смотрит дату на штемпеле. Открытка была послана шесть месяцев назад. Кто из друзей мог ездить в Бразилию шесть месяцев назад? Филипп, Ферруччо, Франко. Нет. По-моему, никто из них не ездил. Тем более, жены никого из них бы туда не отпустили. Разве что кто-то из них ездил туда тайно… И послал Клаудио такую открытку с буквой «Ф»? Нет. Не сходится. Раффаэлла переворачивает открытку и смотрит с другой стороны. Там некая бразильская красотка. Классическая фотография девицы, идущей вдоль пляжа, выставив напоказ задницу в купальнике размером с фиговый листок. Странно, но на фото четко видно ее лицо. Она улыбается. Ничего такого. Она кладет открытку обратно в книгу и листает ее дальше. На одной странице видит фразу, подчеркнутую красным карандашом. Что за ерунда? Клаудио ненавидит красный цвет. Он бы ни за что не взял такой карандаш. Он напоминает ему о его школьных ошибках, которые Клаудио делал именно потому, что никогда ничего не читал. А сам подчеркнутый стих? «Мне нравятся лишь розы, что не сорвал». С приписанным восклицательным знаком. Восклицательным знаком? Кто-то еще вдобавок нарушил синтаксис поэта, исказил его. Этот кто-то никого и ничего не уважает. Даже меня. В первую очередь — меня. Раффаэлла быстро добирается до последней страницы, чтобы посмотреть, есть ли там цена. Но цены нет. То ли ее стерли, то ли заклеили. Нет, вот цена. Она присматривается. Раффаэлла подносит книгу к лицу. И вдруг видит следы от клея. Цена была заклеена. А потом наклейку содрали. Это сделал Клаудио! Он не хотел, чтобы увидели название магазина, где купили эту книгу. Ему ее подарили! И подарила ее эта «Ф». Эта вонючая «Ф». У Раффаэлы в голове все встает на свои места. Нужно что-то придумать.

К сожалению, единственный, кого она знает в «Телекоме», это синьор Франки, друг Клаудио. Он наверняка ничего ей не даст: ни распечатку звонков, ни сообщений, посланных Клаудио. Он и под пытками ничего бы не сказал. Раффаэлла уже несколько раз проверяла его телефон. Ни одного сообщения, — ни посланного, ни полученного. И звонков — сделанных и полученных — очень мало. Слишком мало. Это чистый телефон, слишком чистый. А значит, он грязный. Но как это можно сделать? Уж конечно, не так, как сделал этот тупой скряга Меллини: чтобы сэкономить, он взял абонемент «You & Me», в нем можно выбрать телефон, по которому ты чаще всего звонишь, и в него он записал телефон любовницы. Это было раскрыто в два счета. Бедняга! Хотя бы тут он мог бы проявить хоть чуточку вкуса. Теперь он, наверное, счастлив до чертиков: на всем сэкономил. Его даже любовница оставила. А может, он специально так подстроил, чтобы его раскрыли. Когда муж оставляет сообщение в телефоне, это значит, что жену он больше ни во что не ставит. И он не знает, как ей об этом сказать. Так он избегает нудных разговоров. Какие же мужчины сволочи. То есть, я должна быть счастлива, что он сдирает наклейку с книги, и что он от меня все скрывает… Едва успев оценить по достоинству это свое последнее умозаключение, Раффаэлла вдруг придумывает, что надо сделать. Это как озарение, вспышка в сознании. Полузакрыв глаза, она начинает обдумывать свою идею во всех подробностях. И, наконец, улыбается: идея превосходная.

* * *

Немного позже. Клаудио возвращается домой. Раффаэлла выходит ему навстречу.

— Привет, как дела? На работе все хорошо?

— Превосходно.

— Давай помогу тебе.

Клаудио позволяет ей снять с себя пиджак, но останавливается в недоумении. С чего бы такая неожиданная забота? Тут что-то не так. А вдруг она что-то обнаружила? Или снова что-то с девочками?

В любом случае, стоит принять надлежащие меры. Клаудио идет за женой в спальню.

— Милая, все в порядке? Что-то случилось?

— Нет, все в порядке, а что? Хочешь чего-нибудь выпить?

Она даже спрашивает, не хочет ли он выпить. Значит, проблема все же есть. И серьезная.

— А как Даниела?

— Прекрасно, она сдала экзамены. Результат, кажется, объявят сегодня, но, по-моему, у нее все в порядке. А что ты задаешь такие вопросы?

— Знаешь, Раффаэлла, мне кажется, ты сегодня слишком заботливая.

— Да я всегда заботливая.

— Но как-то не так!

Верно, думает Раффаэлла. Черт, я выдаю себя с головой.

— Ты прав, от тебя ничего не скроешь! Я совсем забыла, что Габриэла пригласила меня сыграть партию в буррако ^[63]. А мы, вроде, сказали Феррини, что идем с ними в кино.