Три метра над небом. Я хочу тебя - Моччиа Федерико

— Альфредо, я не понимаю… и вообще мне не нравится, каким тоном ты со мной говоришь, скажи, что случилось? Что с тобой? Ты какой-то странный.

— На самом деле, это ты должна мне сказать, что случилось, тебе не кажется?

— Слушай, тут не из чего устраивать трагедию.

— Ах, не из чего! Это тебе все по кайфу, ты-то счастлива, вся в шоколаде. Выходишь такая разодетая, бежишь со всех ног встречаться неизвестно с кем. А может, я знаю, с кем это — неизвестно с кем?

— Можно узнать, чего ты хочешь? К чему все эти вопросы?

— А почему я не могу спросить? Это запрещено? Ты забыла, кто я такой? Я Альфредо, тот, который…

— Который что? Который прячется за кустами и потом устраивает мне допрос? Тот, который заставляет меня чувствовать себя виноватой непонятно за что? Этот Альфредо?

Они переходят на крик. Щеки Баби покраснели. Но не от восторга.

— Да, именно этот Альфредо. Которого ты так классно опустила. Браво, Баби!

— Если будешь продолжать в том же тоне, тебе же хуже, понял? Знаешь, иногда все идет не так, как нам хотелось бы. И никто в этом не виноват. Но так не надо разговаривать. Так можно все испортить.

Слов уже не хватает. В душе все кипит, невозможно выдержать. Этого не выразить словами. Перед тобой стоит человек, и вместо того, чтобы дать тебе ответ на вопрос, он говорит совершенно о другом. Говорит больше, чем надо. Говорит слишком много. Это выше твоих сил — слушать пустые слова. К чему они? От них боль удваивается. И единственное, чего ты хочешь — это вернуть свою боль этому человеку. Сделать ему больно. В надежде, что так тебе станет легче. И Альфредо дает ей пощечину: со всей силы, зло, грубо, наотмашь. У него нет других аргументов, настолько он разъярен.

— Альфредо, ты с ума сошел?

Он не знает. Стоит и смотрит на свою руку. Как будто бы это не его рука. Но рука его. И она попала, куда не следует. И не факт, что от этого кому-то легче. Баби потрясена. Глаза ее полны слез. Одна щека горит ярче, чем раньше. И не от ярости.

— Ты псих буйно помешанный, вот ты кто! Стэп бы никогда себе такого не позволил, ему бы и в голову не пришло так поступать со мной! Ты кретин, ты вовсе не тот парень, которого я знаю — спокойный и серьезный… Ты животное. Зверь! Я ухожу, мне нечего добавить. И если хочешь знать, встреча, на которую я иду, — очень важна для меня. Очень важна. Это касается моей дальнейшей жизни. И любви. И я никогда тебе не прощу, если опоздаю на нее из-за тебя.

Приложив руку к щеке, она уходит — так же быстро, но уже не так весело, как тогда, когда спускалась по лестнице. Она пытается успокоиться. Поднимает железные ставни в гараже и смотрится в зеркальце «Веспы». «Может, — думает она, — ветер освежит мне щеку и краснота исчезнет? А если нет? Как я буду выглядеть, когда приеду туда? Черт бы его побрал, он и вправду сумасшедший! А я так готовилась к этой встрече, хотела хорошо выглядеть, и вот, посмотри, у меня горит щека и на глазах — слезы».

Она не обернулась. Не ответила. У Альфреда все еще дрожит рука. Но это не идет ни в какое сравнение с той бурей, что бушует в его душе. Он не знает, что сказать. И ничего не скажет. Та тишина, в которой он живет уже много дней, снова наваливается на него и отнимает ту последнюю крупицу надежды, которая гнала его туда, за кусты, где он ждал ее. Чтобы услышать правду, которую он уже и так знал. Поднимаясь по лестнице, он слышит гул быстро удаляющейся «Веспы», такой же разъяренный, как и ее хозяйка.

Прости, Баби, я не хотел. Правда, не хотел. В следующий раз все будет не так. В следующий раз мы поговорим спокойно, может быть, я приду к тебе, мы выпьем чаю. И ты мне расскажешь, куда ездила сегодня.

30

Ночь. Мы с Паллиной летим на мотоцикле. Моя «Хонда» несется на хорошей скорости, мысли разлетаются по ветру. Она прижимается ко мне, но не слишком сильно. Два непонятных существа, астральные совпадения странной судьбы. Я — лучший друг ее парня, она — лучшая подруга моей девчонки. Но все это в прошлом. Я прибавляю скорость, и мы несемся вперед — свежий ветер в лицо. Он уносит мои мысли. Ах — я вздыхаю. Так хорошо ни о чем не думать. Не думать. Не думать… Ветер, скорость и отдаленный гул машин. Не думать. Сейчас завернем в какое-нибудь заведение. Первое — «Akab».

— Давай, я здесь всех знаю, они будут рады нас видеть.

Иду за ней. Входим, я здороваюсь. Некоторые лица мне знакомы.