Фактотум - Буковски Чарльз

— Ну, что за на фиг…

— Ну пожалуйста! Всего пять минут.

— Блин.

Я забираюсь обратно в постель. Джан хватает меня за яйца. Потом сжимает мой член в руке.

— Он такой славный!

А я размышляю, пытаясь прикинуть, когда мне удастся отсюда слинять.

— Можно спросить тебя кое о чем?

— Ну давай. Спрашивай.

— Я очень хочу его поцеловать. Ты же не против?

— Нет.

Она целует его, потом лижет. Я закрываю глаза и забываю о том, что мне надо идти на работу. И так — каждый раз. И в то конкретное утро тоже. А потом я услышал звук рвущейся бумаги и почувствовал, как Джан что-то пристраивает на самом кончике моего члена.

— Смотри.

Я открыл глаза. Джан разорвала газету, соорудила крошечную бумажную шляпу и надела ее мне на головку. Вокруг тульи была повязана тонкая желтая ленточка. Член стоял колом, и все вместе смотрелось весьма внушительно.

— Нет, правда, он славный? — спросила Джан.

— Он? А не я?

— Нет, именно он. А ты тут вообще ни при чем.

— Правда?

— Ага. Хочу опять его поцеловать. Ты ведь не возражаешь?

— Не возражаю. Давай.

Джан убрала шляпу с головки и принялась целовать и облизывать мой член, глядя мне прямо в глаза. Она взяла его в рот. Я откинулся на подушку и закрыл глаза. Все равно я уже опоздал на работу.

Глава 40

Я приехал на склад к половине одиннадцатого. Смена начиналась в восемь. Я попал как раз на утренний перерыв. На дорожке у входа стоял кофейный фургончик, вокруг которого собрались все работники склада. Я подошел, взял себе кофе — большой стаканчик — и пончик с джемом. Поболтал с Кармен, директорской секретаршей, красой товарных вагонов. Как всегда, Кармен была в облегающем вязаном платье, которое туго охватывало ее формы, как надутый воздушный шарик охватывает воздух, заключенный внутри, — может быть, еще туже. Ее губы были густо накрашены темно-красной помадой, и, пока мы говорили, она стояла буквально вплотную ко мне, смотрела мне прямо в глаза и хихикала, то и дело прикасаясь ко мне разнообразными частями тела — как будто случайно. Агрессивная напористость этой женщины пугала и подавляла. Хотелось бежать от нее без оглядки. Как и большинству женщин, ей хотелось того, чего ей уже не получить, а Джан выжимала из меня все соки, все силы и сперму — и еше немножечко сверх того. Кармен считала, что я набиваю себе цену и изображаю из себя сурового и неприступного мужика, которого трудно заполучить. Я потихонечку пятился от нее, сжимая в руке свой пончик с джемом, а она наступала. Перерыв закончился, мы все вошли в здание. Я отчетливо представил себе, как мы с Кармен лежим в постели у нее дома на Главной улице, и ее трусики, слегка измазанные засохшим говном, болтаются у меня на ноге, на большом пальце. Мистер Хансен, директор, стоял на пороге своего кабинета.

— Чинаски, — пролаял он.

Я узнал этот тон и сразу понял, к чему все идет. Больше я там не работаю.

Я подошел к нему. Он весь буквально сиял в своем свежевыглаженном светло-коричневом летнем костюме, галстуке-бабочке (зеленом), коричневой рубашке и коричневых с черным ботинках, начищенных до зеркального блеска. Я вдруг как-то особенно остро почувствовал, что гвозди в подошвах моих грязных ботинок больно вонзаются мне в ноги. На моей откровенно несвежей рубашке не хватало трех пуговиц.’Молния у меня на ширинке не застегивалась до конца. Сломанная пряжка на ремне не застегивалась вообще.

— Да? — сказал я.

— Боюсь, нам придется расстаться.

— Хорошо.

— Ты отличный работник, но мне все же придется тебя уволить.

Мне было неловко. Но не за себя — за него.

— Ты уже пять или шесть дней приходишь на работу к половине одиннадцатого. И что по этому поводу думают другие работники, как ты считаешь? У нас рабочий день — восемь часов.

— Да все нормально. Расслабьтесь.

— Слушай, я все понимаю. Когда-то я тоже был крутым парнем. Приходил на работу с подбитым глазом по три раза в месяц. Но я никогда не опаздывал. Всегда приходил вовремя. И я кое-чего добился, потому что работал как проклятый.

Я ничего не сказал.

— Что с тобой происходит? Почему ты все время опаздываешь?

Мне вдруг показалось, что я смогу сохранить работу, если дам правильный ответ на этот вопрос.

— Я недавно женился. Ну, вы же знаете, как это бывает. У меня сейчас медовый месяц. Утром я просыпаюсь вовремя, по будильнику, честно встаю, начинаю одеваться, солнце просвечивает сквозь шторы, а молодая жена ташит меня обратно в постель, мол, давай еще раз, самый-самый последний.