Фактотум - Буковски Чарльз

Меня разбудил звон будильника. Я потянулся, зевнул, встал, умылся холодной водой и вернулся в кладовку вместе с вверенной мне тележкой. Ко мне подошел старина Хью.

— Добро пожаловать в стан придурков, — сказал он уже более спокойным тоном. Я ничего не ответил. На улице было еще темно. До конца смены оставалось всего десять минут. Мы сняли комбинезоны. Переоделись в свою одежду. У большинства из нас эта одежда была такой же унылой и тухлой, как и казенные рабочие робы.

Мы почти не разговаривали друг с другом, а если и разговаривали, то вполголоса. Меня лично эта гнетущая тишина вовсе не угнетала. Наоборот. Она действовала на меня успокаивающе.

А потом Хью заорал прямо мне в ухо:

— Нет, ну что за уроды?! Никчемные люди! Ты посмотри на них! Посмотри! Убогие безмозглые твари!

Я отошел от него подальше.

— Ты, наверное, тоже такой же?! — крикнул он мне с другого конца комнаты. — Тоже безмозглый придурок?

— Да, уважаемый. Я тоже безмозглый придурок.

— Давай-ка я тебя пну по жопе!

— Вы не дотянетесь, — сказал я. — Расстояние слишком большое.

Хоть и древний, но все-таки воин, Хью решил сократить разделявшее нас расстояние и решительно направился ко мне, перепрыгивая через ведра с водой. Я сделал шаг в сторону. Хью просвистел мимо. Он развернулся, набросился на меня и схватил обеими руками за горло. У него были длинные сильные пальцы. На удивление сильные для его возраста. Я их чувствовал, все до единого. Даже большие. От Хью пахло так же, как пахнет от раковины, забитой немытой посудой. Я пытался оторвать его от себя, но он вцепился в меня мертвой хваткой. У меня перед глазами поплыли синие, красные и желтые круги. У меня просто не было выбора. Я двинул ему в пах коленом. Как можно бережнее и осторожнее. В первый раз я промахнулся, но во второй попал в цель. Его пальцы разжались. Хью упал на пол и схватился за причинное место. К нам подошел Джейкоб:

— Что тут у вас происходит?

— Он обозвал меня безмозглым уродом, сэр, а потом набросился на меня.

— Послушай, Чинаски, это наш лучший уборщик.

За последние пятнадцать лет у меня не было никого лучше. Так что не трогай его, хорошо?

Я забрал свою карточку учета рабочего времени и направился к выходу.

— Я вас убью, мистер, — сообщил мне поверженный воин Хью, который так и лежал на полу.

«Ну, ладно, — подумал я, — теперь он хотя бы не орет, а ведет себя вежливо и культурно». Только радостнее мне от этого не стало.

Глава 66

Следующей ночью я отработал четыре часа, потом пошел в женский сортир, поставил будильник и лег на диванчик. Я проспал где-то час, а потом дверь открылась, и вошли Герман Варне и Джейкоб Кристенсен. Они уставились на меня. Я приподнял голову, посмотрел на них сонным взглядом и опять уронил голову на подушку. Мне было слышно, как они входят в кабинку. Когда они вышли, я лежал с закрытыми глазами и изо всех сил притворялся спящим.

Вернувшись домой, я рассказал Джан об этом маленьком инциденте.

— Они видели, что я дрыхну в рабочее время, но не сказали ни слова. И меня не уволили. Они, наверное, меня боятся. Из-за старины Хью. Я давно говорил: надо быть жестким, безжалостным сукиным сыном, и тогда жить станет легче. Сильные правят миром.

— Вряд ли это сойдет тебе с рук.

— Хрена лысого. Я всегда говорил, что я знаю, как надо устраиваться в этой жизни. У меня есть характер и воля. Но ты меня никогда не слушаешь.

— Потому что ты по сто раз повторяешь одно и то же.

— Ладно, давай выпьем и поговорим. Я давно собирался тебе сказать. С тех пор, как мы снова стали жить вместе, ты только и делаешь, что крутишь задницей и подставляешь ее любому, кто готов тебе вставить. Черт, если по правде, ты мне не нужна. И я тоже тебе не нужен. К чему отрицать очевидное?

Прежде чем наш разговор успел вырасти в шумную ссору, в дверь постучали.

— Сейчас мы продолжим, — сказал я Джан, после чего натянул штаны и пошел открывать. Это был почтальон. Он принес телеграмму:

ГЕНРИ ЧИНАСКИ: ДОВОДИМ ДО ВАШЕГО СВЕДЕНИЯ, ЧТО ВЫ УВОЛЕНЫ ИЗ «TIMES CO». ГЕРМАН БАРНС.

— Кто там? — спросила Джан.

— Телеграмма. Меня уволили.

— А деньги отдали?

— О деньгах там ничего не сказано.

— Тебе должны заплатить за те дни, что ты там проработал.

— Да, я знаю. Пойдем разбираться.

— Ага.

Машина давно умерла. Сперва полетела задняя передача, но с этим еше можно было справляться, если правильно просчитывать маршрут и не допускать ситуаций, когда может понадобиться задний ход. Потом тихо сдох аккумулятор, и машина заводилась только тогда, когда катилась вниз с горки. На протяжении многих недель мне удавалось справляться и с этой проблемой, но как-то вечером мы с Джан изрядно укушались, и я впал в забывчивость и оставил машину на улице у бара. Она, конечно же, не завелась, и мне пришлось звонить в круглосуточный автосервис, куда ее и отвезли на буксире. А когда через несколько дней я пришел в мастерекую, чтобы забрать свою старую колымагу, с меня попытались содрать 55 долларов за ремонт, хотя машина по-прежнему не заводилась. Я вернулся домой и послал им по почте «розовый листок»*.