Сингомэйкеры - Никитин Юрий Александрович

– Вы уже догадались, – ответил я быстро. – Да, я предлагаю, во-первых, убрать разделение на женский и мужской туалет под предлогом, что это дискриминационно, во-вторых, снять все дурацкие перегородки между кабинками, чтобы мужчины и женщины могли сидеть рядом…

Он в сомнении побарабанил пальцами по столу.

– Гм, не будет ли это слишком… шокирующим?

Я энергично помотал головой.

– Нет. Если вы заметили, некоторых мужчин куда больше напрягает подойти к писсуару, если соседний кем-то занят.

– Не заметил, – признался он. – Хотя… если порыться в памяти… да, что-то такое имеет место быть, да. А почему?

– С этой рекламой виагры и удлинения пениса, – сообщил я, – те мужчины, у которых пенис короче метра, начинают чувствовать себя неполноценными и стараются мочиться так, чтобы соседи не видели, что за штучку он достает из штанов. Так что проблемы с обычными унитазами не будет. Я предвижу другое, что эти мужчины будут садиться на унитазы рядом с хорошенькими женщинами, вроде бы чтоб познакомиться.

Он хмыкнул.

– А на самом деле… Гм, неужели так серьезно? Вы наблюдательный человек. Тогда, может быть, к стенкам писсуаров приделать небольшие выступающие щитки, что закроют вытаскиваемое из штанов чудо? Под видом защиты от брызг?

Я подхватил с энтузиазмом:

– Вы подали прекрасную идею!

Он спросил с сомнением:

– Какую?

– Эти писсуары можно разместить по всем улицам. В смысле приделать к стенам домов через каждые, скажем, сто метров. Или километр, метраж точнее высчитают урологи. И тогда никто не окажется в неудобном соседстве. Зато общество, помимо неоспоримых удобств, получит повод похихикать, посудачить. Карикатуристы и юмористы вовсю оторвутся на всех, а мы тем самым предотвратим несколько сот митингов, демонстраций и некоторые взрывы недовольства. Все-таки многие участвуют в митингах протеста просто так, ради развлекухи. Скучно им!

Он слушал, поглядывал иногда на монитор. Я понял, что все записывается, декодируется и выдается в виде текста на экран. После моего ухода шеф либо сам будет анализировать, либо отдаст группе экспертов на проверку пригодности к внедрению.

– Вот что, – сказал он, – как хорошо, что ты холостяк…

Я насторожился:

– Это чтоб дети не плакали, когда меня убьют?

Он засмеялся.

– Женатые если и любят ездить в командировки, то жены против, а тебе все можно, завидую. Отправляйся в Испанию, там проблемы с нелегальными мигрантами из Африки. Слишком уж… проблемы. Такими волнами пошли высаживаться на берег, что уже не только Испания, вся Европа в панике… Посмотри на месте, что можно сделать. Хотя бы подправить в нужную сторону.

Я спросил осторожно:

– Испания тоже входит в сферу нашей деятельности?

Он отмахнулся.

– Не прикидывайся, что еще не понял. В нашу сферу деятельности входит весь мир. Это если вам надо, чтобы открытым текстом.

Я улыбнулся ехидно:

– Глеб Модестович, но вы круто заработались! Даже забыли, что я не Тарасюк или Арнольд Арнольдович. Это они порхают по странам и континентам, а я это… невыездной.

Он посмотрел с недоумением:

– А что случилось? Лукашенковец? Патриот?..

– Да нет, – пояснил я, – просто мелкая сошка. А за рубеж нужны какие-то визы, а я еще ни одной в глаза не видел, даже не знаю, что это, еще загранпаспорта какие-то особые…

Он отмахнулся.

– Все это у вас есть.

– Но… я не знал!

– Ерунда, – сказал он еще нетерпеливее. – Как только вы апнулись до уровня… до нужного уровня, вам автоматически сделали зангранпаспорт и все прочее, соответствующее. Конечно, не само, но есть служба, которая высвобождает наших сотрудников от утомительных мелочей куда-то ходить и заполнять какие-то бланки.

Я сказал совсем ошалело:

– Ну… это… я бесконечно тронут! Вот это сервис! Это не задницу вытереть в элитном туалете… Класс. Я счастлив. Терпеть не могу стоять в очередях и доказывать, что я не верблюд.

– Вот для этого и существует такой отдел в нашей фирме, – сказал он. – Так что успеха. Билет на самолет получите у Эммы.

Вышел я, слегка ошеломленный, с какой легкостью у нас говорят о таких вещах. Международные границы теперь намного более прозрачные, чем во времена дядюшки Джо, но все-таки, все-таки существуют. Или когда работаешь в такой могучей фирме, то условностями можно пренебречь?

Машина доставила меня в аэропорт, а там, минуя контроль, молчаливые люди провели сразу в небольшой зал ожидания для VIP-персон, но рассмотреть толком не успел: подали автобус, и нас вежливо пригласили пройти к выходу. Я все украдкой присматривался к сопассажирам: никто не носит золотых цепей, одеты скромно, но даже от тех, кто в теннисках, распространяется аура власти и благополучия.

Я старался держаться солидно как в аэропорту, так и в автобусе, что вез к гигантскому лайнеру. Но когда нас, элитных, подвезли к особому трапу, по которому мы поднялись в отдельный салон, где у каждого терминал, с которого можно выходить в инет прямо с борта, я не мог сдержать ликующей дрожи, и все время хотелось заорать: смотрите, я лечу первым классом!

В соседнем салоне, огромном, как ангар, путешествуют эконом-классом, по четыре кресла в ряд. И расстояния там намного меньше между креслами, а здесь можно сесть у окна, не заставляя пассажира на крайнем кресле вставать, выйти, можно даже одним движением пальца превратить кресло в уютное ложе. Да и для завтрака не доска, что прикреплена к спинке кресла, что впереди, откидывается, а выдвигается настоящий столик. И конечно же, такое обслуживание разве что арабские шейхи могут себе позволить. Я косил, как заяц, во все стороны, стараясь не выказывать невежества. Все ведут себя так, словно и родились в этом салоне.

Я даже жалел, что перелет длился так недолго, но, когда сошел с трапа, сердце вновь ускорило радостный бег: вот она, Испания! Страна Эль-Сида, мавров, Дон Кихота и Лойолы!

Надо сказать, что к комфорту человек привыкает быстро, я как должное принял, что в аэропорту меня ждали, усадили в лимузин и на большой скорости, разве что без мигалки и ревуна, которыми в Европе не пользуются даже члены правительства, доставили в роскошный отель.

В лимузине, где чуть ли не все удобства с бассейном, вода в бокале не дрогнула ни разу, когда я освежал горло и глотку, а затем чуть ли не на руках внесли в отель.

Правда, пока везли в гостиницу, я смотрел в окно и помалу чувствовал растущее разочарование. Телевидение испортило всю свежесть впечатлений. Человек, который, к примеру, ни разу не видел Эйфелевой башни, будет ею восхищаться, но нет таких, кто не видел бы ее несколько десятков раз в кино, где на ней дерутся, стреляют, прыгают ниндзя, целуются влюбленные, злодеи с верхней площадки осматривают Париж, с которого начнут захватывать мир… и любой турист, видя ее наяву, не находит в ней ничего нового. Напротив, вживую она не столь привлекательна, как на экранах, где ракурс выбран нужный, и подсветка, и музыка пощиплет струны сердца…