Дьявольская Королева - Калогридис Джинн

На следующее утро я проснулась от звуков пробудившегося дома, на этот раз приглушенных: слуги общались шепотом и передвигались по дому как мыши. Я даже не слышала, как повар и судомойка гремят посудой.

Жиневра поспешно меня одела и ушла. Мне бы следовало спуститься к завтраку, но я знала, что служанки занимаются сейчас своими делами, поэтому направилась в их пустую спальню, подтащила к окну табурет, вскарабкалась на него и посмотрела вниз.

Еще вчера толпа состояла из безоружных купцов и крестьян. Сейчас же там появились высокородные люди, с короткими саблями на поясе. Они выстроились дисциплинированными рядами и сформировали живое ограждение. Из-за охранников, допрашивавших каждого прохожего, движение на виа Ларга остановилось.

Встревожившись, я выбежала из комнаты и отправилась на поиски Пьеро. Нашла я его на половине мальчиков. Жиневра вынула из открытого шкафа стопку одежды; она повернулась, чтобы опустить ее в наполовину заполненный сундук, и заметила меня.

Я уставилась на мальчишескую одежду в руках у служанки. Леда тем временем брала с низкого табурета сложенное постельное белье и укладывала его во второй сундук. Я не могла понять, почему Леда, в обязанности которой входило обслуживание тети Клариссы, занималась вещами мальчиков.

Жиневра сильно покраснела.

— Ты не должна здесь быть, Катерина, — строго произнесла она. — Ты позавтракала?

Я покачала головой и спросила:

— Что вы делаете?

— Упаковывают, — сообщил Пьеро, улыбаясь. — Не пугайся так, Кэт. Мы отправляемся за город, как я и предсказывал. Сегодня, как только мы покинем дом, мама встретится с повстанцами.

— Мои вещи никто не собирал, — пропищала я тоненьким голоском.

— Еще успеют. — Пьеро повернулся к Жиневре. — Кто позаботится о ее вещах?

Жиневра упорно не сводила глаз со своего сундука и молчала. Леда, не такая робкая, ответила:

— Госпожа Кларисса поговорит с ней, когда придет время. Сейчас Катерина должна позавтракать и не путаться у нас под ногами.

Несмотря на все усилия, моя нижняя губа затряслась, и слезы потекли по щекам.

— Они не позволят мне уехать с вами, — всхлипнула я.

— Не глупи! — Пьеро посмотрел на Леду. — Она ведь поедет с нами?

Леда не выдержала его взгляда и опустила голову.

— Госпожа Кларисса поговорит с ней позже.

Пьеро начал протестовать, а я сразу выскочила из комнаты и уже не слышала его слов. Сломя голову я промчалась по лестнице, по двору, по саду и устремилась к дальнему концу конюшен. Рядом с каменной стеной, огораживающей наше поместье, рос большой платан. Я спряталась в его тени и зарыдала. Мир предал меня. Единственным моим счастьем, единственной надеждой был Пьеро, и его у меня отбирали. Мне казалось, я проплакала целую вечность. Затем я улеглась на землю и уставилась на ветки. Сквозь зеленые листья просвечивало небо.

«У меня самая лучшая страховка. У меня наследники. Пьеро и его братья будут в безопасности, а я, наследница, останусь». Я была валютой. Кларисса решила мной расплатиться с мятежниками.

Задумавшись, я почти не обращала внимания на звон церковных колоколов. Сан-Марко, Сан-Лоренцо, Санта-Мария-дель-Фьоре — эти звуки наслаивались один на другой и обрушивались мелодичным каскадом. Они уже почти затихли, когда я села и по памяти восстановила количество ударов. Это была служба третьего часа.^[4]

Я поднялась, отряхнула юбки и направилась мимо конюшен к воротам, выходившим на виа Ларга.

С нашей стороны ограды стояло двадцать четыре стражника, с другой стороны — безмолвная толпа. Мальчик вел под уздцы лоснящуюся черную кобылу. Лошадь фыркала и трясла головой, она ступала послушно, но взглядом давала понять, что мальчику не доверяет.

Козимо, должно быть, уже на подходе. Я скрылась в пустом саду и ждала там полчаса — невероятно долго для беспокойного ребенка.

Наконец колдун появился. На нем было шелковое черное фарсетто^[5] в красную полоску. Он увидел меня и молча повел к алькову, спрятанному от взглядов высокой живой изгородью.

Войдя туда, он строго произнес:

— Вы должны обещать мне, донна Катерина, что будете хранить в секрете нашу беседу. Причин тому много, среди которых и та, что мне не следует тайно встречаться с юной особой. Итак, пообещайте, что никому не скажете, особенно своей тете Клариссе.

— Обещаю.