Дьявольская Королева - Калогридис Джинн

Кларисса подхватила меня и пнула мальчика ногой в плечо. Он со стоном повалился на землю, а тетка посадила меня в седло перед собой.

В ужасе от содеянного я смотрела на мальчика.

— Он умер бы в любом случае, — успокоила меня Кларисса. — Повстанцы мучили бы его, он бы сознался, а потом они передали бы его толпе. Так что ты избавила его от страданий. Даже мы не должны знать, куда уехали Ипполито и все остальные. Понимаешь, Катерина?

На доброту это было мало похоже, особенно на фоне заколотого мальчика, упавшего в молодую траву; около его плеча на весенней зелени собралась алая лужа.

Мальчик перестал дергаться и затих.

— Он бы не выдержал, — заявила Кларисса, — рассказал бы им, куда сбежали наследники, и дом Медичи перестал бы существовать. Ребенка он не боялся, потому и подпустил тебя близко.

Кларисса помолчала и прошептала мне в ухо:

— Встань на седло, Катерина. Встань. Я не дам тебе упасть.

Чудесным образом я поднялась на ноги и зашаталась. Теперь я была почти вровень со стеной.

— Лезь наверх, детка.

Я подтянулась; Кларисса меня подталкивала. Через мгновение я оказалась на коленях на широкой стене.

— Что видишь? — спросила тетка. — Есть экипаж?

Я окинула взглядом узкую виа де Джинори. Улица была почти пустой. Крестьянка тащила за собой двух маленьких детей, да рядом с тротуаром стоял экипаж с впряженной в него лошадью.

— Есть, — ответила я, после чего крикнула и помахала рукой вознице.

Лошадь медленно подняла копыта, колеса начали вращаться. Наконец экипаж подъехал; возница поставил его так близко к стене, что колеса царапнули по камню.

Ворота заскрипели, и я посмотрела через крышу конюшни: в ворота вломилась небольшая толпа. Человек указал на меня, и толпа двинулась на нас.

Возница в мятой, покрытой масляными пятнами одежде поднялся и протянул ко мне грязные руки.

— Прыгай! Я тебя ловлю.

Позади меня Кларисса уцепилась за край стены. Лошадь под ней отпрянула. Я попыталась остановить ее, но не хватило силенок.

Набрав полную грудь воздуха, я спрыгнула. Возница легко поймал меня, посадил рядом с собой и позвал Клариссу. Я видела лишь ее пальцы и тыльную сторону ладоней. Правая рука покраснела и распухла.

— Держитесь, мадонна. Я вам помогу.

Наш спаситель встал и прижался грудью к стене. Он потянулся, но смог дотронуться лишь до кончиков пальцев Клариссы.

— Господи, помоги! — взмолилась Кларисса.

Ее лошадь заржала. С другой стороны стены раздались возгласы:

— Хватай ее! Держи лошадь!

— Не дайте ей сбежать!

В отчаянии возница забрался на крышу своего экипажа и перегнулся через стену. Ему удалось взять тетю за предплечья. Кларисса здоровой рукой за него схватилась. Возница выпрямился, и лицо тети появилось над стеной.

Она закричала, больше от ярости, чем от страха. Ее плечи снова скрылись за стеной, потому что мужчины с другой стороны стали тянуть ее к себе.

— Мерзавцы! Мерзавцы! Пустите меня!

Возница пошатнулся, но так сильно рванул на себя Клариссу, что сам чуть не упал на крышу экипажа. Тетя вывалилась вместе с ним. Возница нагнулся, собираясь ее осмотреть, но она села и ударила его левой рукой, затем спустилась вниз и втащила меня следом. Тетя задыхалась и дрожала от изнеможения. Волосы разметались по плечам и спине. Платье порвалось, стала видна нижняя юбка.

Она высунулась из дверцы и приказала:

— Гони из города, быстро! Потом скажу, куда ехать!

Кларисса снова уселась и взглянула на свое поврежденное запястье, словно дивясь тому, что оно ее не подвело. Потом обвела глазами грязное деревянное нутро экипажа. В отличие от меня она не сделала попытки обернуться и посмотреть на родной дом.

— Мы едем в Неаполь, — сообщила она, — к моей матери. Но не сегодня. Потому что они будут нас там поджидать.

Тетя дрожала, но дух ее не был сломлен.

— Орсини нам помогут. Это еще не конец. Медичи вернут Флоренцию. Так было всегда.

Я отвернулась. Сначала мне не хотелось брать нож, но он манил меня, словно темнота в глазах Козимо Руджиери. Сейчас я взглянула на руку, которая ударила стилетом, и увидела в своей душе такую же темноту. Я убедила себе, что сделала это ради дома Медичи. На самом деле я сделала это из любопытства: мне было интересно, что чувствуешь, когда убиваешь человека.

Как и Лоренцо, я рано узнала, что способна на убийство. И в ужасе думала, куда эта способность может меня привести.