Харбин - Анташкевич Евгений Михайлович

После концерта Коити Кэндзи нашёл Сашика и Соню в гардеробе и пригласил их на неделе посетить японский ресторан.

* * *

Коити так медленно шёл в толпе и был настолько занят разговором с Сониной сестрой Верой, что ни он, ни она не заметили сидевшего от них в двух шагах Сашика.

«Странно, – подумал Сашик, – странно для офицера разведки не видеть ничего вокруг себя. Наверное, сильно увлечён».

Он посмотрел на часы. Пора было идти.

До телефонной станции Сашик добирался не торопясь. По дороге он купил букетик полевых цветов и обдумывал, как и с чего начать разговор с Мурой. Эту Муру, телефонистку с городской станции, ему «подвесил» Лапищев, он так и сказал: «Александр, вы извините, что я вам подвешиваю эту девушку, но она нам очень нужна…» Сашик его спросил, что за девушка, но Лапищев ответил туманно, мол, живёт одна, родители с младшим братом переехали в Шанхай, спасая того от японской мобилизации; работает в справочной службе городской харбинской телефонной станции и может оказаться очень полезной. Ещё он сказал, что поскольку «в личном плане» Сашик «свободен», то ему и поручается «заняться ею, мол, больше некому: с ней надо познакомиться, выяснить её настроения, в том числе и политические, а после этого Сашик «передаст» её, то есть познакомит с кем-нибудь из «своих друзей», каких «друзей» – Лапищев не уточнил.

Разговор об этой девушке случился ещё зимой.

Он встал недалеко от парадного подъезда телефонной станции и стал ожидать восьми часов. Он только не был уверен в том, что она выйдет именно через этот подъезд, мало ли на станции может оказаться других служебных выходов и подъездов. Он нарушил рекомендацию Лапищева в дни смены Муры несколько раз дождаться её выхода, чтобы убедиться, что она выходит именно здесь.

Несмотря на ранний вечер, народу на улице было немного, и Сашик со своей бутоньеркой был заметен, и это его смущало. Он держал в руках хорошенький букетик: маленькие фиолетовые, сиреневые и жёлтые цветочки и зелёные острые стрелки какой-то декоративной травы. Показать бы маме, она бы быстро разобрала, что это за цветы и как их надо ставить в воду, чтобы букетик стоял долго, но как раз с мамой Сашику хотелось встретиться сейчас меньше всего. Телефонная станция располагалась всего лишь в нескольких кварталах от его дома, и мама часто прогуливалась здесь в это время, поскольку рядом находится огромный Чуринский магазин. Если она его увидит, стоящего с цветами на тротуаре и явно кого-то ждущего, будет много вопросов.

«В личном плане свободен», – крутилось в голове сказанное тогда Лапищевым. – Наверняка он имел в виду Соню! Соня мне как сестра! И при чём тут мама?»

Он познакомил маму с Соней в позапрошлом году. Она благоволила к этой молодой, красивой и талантливой девушке, но поджимала слегка губу, ей не очень нравилось увлечение Сони «характерными» танцами, а с классическим балетом в Харбине было трудно выжить. Покойный Сонин папа был унтер-офицером и умер от ран, а Сонина мама, дворянка до замужества, работала модисткой в шляпном салоне мадам Арцишевской, что на Китайской улице. Сашика мало волновали эти «древние» условности, но мама продолжала им следовать. Папа ко всему этому относился спокойно, а старик Тельнов Сонечку просто обожал. Мама почему-то думала, что Сашик может жениться на Соне, а она хотела, чтобы он составил хорошую партию. В Харбине на это уже было трудно рассчитывать, людей их круга осталось совсем немного, и большинство были или бедны, или находились в разных политических лагерях и конфликтовали друг с другом.

Молодёжь относилась к этому безразлично.

Но мама! По её представлениям, её сын должен был вести себя соответственно, она прямо этого не говорила, но подтекст был такой: «Дотронулся – женись. Девушек любого звания обижать нельзя».

«Сумбур! У мамы в голове – сумбур! И при чём тут Соня?»

Сашик ни на ком жениться не собирался, думая об этом, он вспомнил, как несколько часов назад на набережной увидел с Сониной сестрой Верой Коити Кэндзи, и поёжился, – почему-то ему это было неприятно.

Он огляделся.

Он стоял рядом с большой тумбой, обклеенной рекламными афишами, а около тумбы стояла девушка и как будто внимательно её разглядывала. Сашик тряхнул головой – вот же она, Мура: среднего роста, шатенка, крупные пышные локоны, голубое платье в розовый цветочек с жёлтыми листиками и белые кружева ришелье на воротничке и манжетах; в туфельках, но без носочков.