ТРОЕ ХРАБРЫХ, ПЯТЕРО СПРАВЕДЛИВЫХ - Юй-Кунь Ши

Бао-гун рассказал все по порядку: как отправился на Экзамены в столицу, как был ограблен и остался без гроша.

Такой правдивостью мог отличаться только человек честный и вполне порядочный. И господину Ли теперь оставалось лишь проверить глубину его познаний. Но и тут гость оказался на высоте: на все вопросы отвечал с такой исчерпывающей полнотой, что господин Ли не переставал восхищаться.

Поручив Ли Бао заботу о госте, хозяин удалился.

В это время к Ли Бао тайком пришла служанка от хозяйки и сказала:

— Госпожа просит господина даоса поскорее осмотреть комнату больной. Я уже увела оттуда барышню в покои госпожи.

Ли Бао не знал, что может понадобиться для изгнания нечистой силы, и за разъяснением обратился к Бао Сину.

— Приготовьте три стола, стул и большое покрывало — в комнате барышни мы устроим алтарь. Еще понадобятся красная тушь, новая кисть, желтая бумага, драгоценный меч,^[22] курильница с благовониями и подсвечники с восковыми свечами. Господин пока отдохнет, а во вторую стражу поднимется на алтарь.

Начались приготовления. Два стола Бао Сип поставил рядом, позади них — третий стол, на него водрузил стул и на все это сооружение набросил покрывало. Затем установил курильницу, расставил подсвечники, разложил бумагу, кисть и тушь.

Близилось время первой стражи. Утомленный бессонной ночью и долгой ходьбой, Бао-гун дремал за столиком. Слуга потихоньку его окликнул.

— Вот хорошо, что ты пришел! — очнувшись, радостно воскликнул Бао-гун. — Помоги раздеться, я хочу спать.

— Вы забыли, господин, зачем мы здесь?

— Придумал же ты! Не умею я изгонять нечистую силу!

— Поймите, господин, каких трудов мне стоило найти для вас ночлег. А теперь вы отказываетесь уважить людей, которые вас накормили и напоили. Попробуйте, может, вам и удастся изгнать нечистую силу.

Бао-гун хоть и не верил в нечистую силу, но уступил настойчивым просьбам слуги и поднялся, проворчав:

— Ладно, будь по-твоему!

Бао Син потребовал фонарь, который слуги тотчас же принесли, и вместе с господином они пошли в комнату больной.

В комнате ярко горели свечи. Увидев алтарь, Бао-гун сразу догадался, что и здесь не обошлось без его хитроумного слуги. Бао Син между тем, стоя в дверях, крикнул Ли Бао:

— Пусть все уйдут. А главное, чтобы женщины не подглядывали — это может испортить все дело.

Ли Бао вышел во двор и спрятался. Бао Син зажег ароматную свечу, поставил ее в курильницу, опустился на колени и трижды поклонился.

— Господин, что же вы не взойдете на алтарь? — спросил он.

Пришлось Бао-гуну лезть на стол, изображавший алтарь. Здесь он, к своему удивлению, обнаружил драгоценный меч, красную тушь и кисть. «Вот мошенник! Все предусмотрел!» — подумал Бао-гун, взял машинально кисть, обмакнул в тушь, но едва поднес к бумаге, как кисть вдруг быстро заходила. Бао-гун даже не успел прочесть написанное; снаружи донесся испуганный возглас и грохот падения. С драгоценным мечом в руке Бао-гун бросился к двери. У входа лежал Ли Бао.

— Ох, почтенный господин, вы до смерти меня напугали! Вхожу во двор, вдруг что-то белое как выскочит из дома, как кинется ко мне. Я и шлепнулся!

Бао-гун, удивленный, вернулся в комнату и сразу заметил исчезновение Бао Сила. Вместе с Ли Бао они принялись искать его. Оказалось, что слуга забрался под стол и, только услышав голоса, осмелился высунуть голову. Однако, увидев Ли Бао, он как ни в чем не бывало проворчал:

— Предупреждал ведь, чтоб не подглядывали, так не послушались! Я и то спрятался, не желая мешать господину.

Ли Бао принял эти слова за чистую монету и стал оправдываться:

— Простите меня, но мои господа велели мне всю ночь оберегать господина даоса.

Бао-гун с Бао Сином вернулись к себе, а Ли Бао остался со слугами убирать комнату. Заметив на столе бумагу, исписанную красной тушью, он решил, что это амулет или заклинание, бережно спрятал, взял меч и побежал в господские покои.

— Господин, даос сейчас отдыхает, — доложил он, — а меч и бумагу оставил на столе, вот они.

Служанка взяла меч и бумагу и хотела убрать, но господин Ли сказал:

— Погоди! Дай взглянуть.

Он развернул лист бумаги желтого цвета и прочел такие стихи: