Харбин - Анташкевич Евгений Михайлович

– Так в вас и вселился или вселилась!

Наталья Сергеевна удивлённо посмотрела на Анну:

– Ах да! – и засмеялась. – Конечно! Я даже не сразу вас поняла! А что там наши мужчины?

– Наши мужчины, – Анна с загадочной улыбкой выбирала фрукты и говорила с паузами, – снова выигрывают битвы у австрийцев и германцев и проигрывают войну большевикам.

– Дети, ну прямо дети – бородатые, усатые и в пенсне! Я помню, когда мы с Колей приехали в Иркутск, это было в девятнадцатом году, да ещё на зиму глядя, помню, как он не мог выбрать, что ему делать в первую очередь, служить Верховному или выбирать комнату для нашего жительства. Так и метался. Я смотрела на него, всё понимала, но мне было так его жаль…

– Это важно, что вы его понимали и жалели. Мужчинам это всегда так необходимо, они ведь не могут заниматься одной только семьёй. И что же он выбрал?

Наталья Сергеевна рассмеялась, и вид у неё был очень довольный.

– Оказалось, что он и в присутствие ходил, и интересовался квартирным вопросом!

– Значит, совмещал!

– Да!

– Ну и хорошо! Сейчас, голубушка, я отнесу им фрукты и вот бутылку коньяку, у них заканчивается, и вернусь. Вы пока не торопитесь?

Наталья Сергеевна повернулась к часам:

– Я думаю, часик я ещё выдержу, пусть поговорят, а то ведь, как вернёмся, Николай Васильевич снова усядется писать статьи, отвечать своим корреспондентам.

Анна вышла за дверь и снова услышала голоса мужчин, отчётливее всего был слышен голос Николая Аполлоновича Байкова. Она вошла.

– …Это нисколько не обеспечивает будущего, но делает его крайне возможным… – услышала она, видимо, окончание его речи.

– Цитируете Александра Ивановича! – с усмешкой глядя на Байкова, резюмировал Устрялов.

– Графа Герцена! – с неожиданным пафосом ответил Байков.

– Бастарда! – с той же усмешкой добавил Устрялов.

– Революционного бастарда, заметьте!

– Играете словами, уважаемый Николай Аполлонович! – Устрялов как скала стоял возле стола, сложив руки на груди, и спокойно смотрел на Байкова.

Анна посмотрела на мужа, тот не отрываясь смотрел на спорящих и принял из рук Анны вазу с фруктами и коньяк. Он думал: «Байков цитирует Герцена!!! Потомок древнего дворянского рода, «офицерская косточка», внучатый племянник самого Шамиля – цитирует революционера Герцена!!! Что-то, видимо, не так в Датском королевстве! – думал он, но не вмешивался. – Интересно, чем они закончат!»

– Не буду вам мешать, господа! Однако чем о политике, вот лучше обсудили бы этот сорт коньяку, правда, Саша? Вы, думаю, такого ещё не пробовали! – сказала Анна и подумала: «Настоящие дети – права Наталья Сергеевна – с бородой и в пенсне!»

Байков шумно выдохнул, взял бутылку, на которой не было этикетки, и с удивлением посмотрел на Александра Петровича, тот перехватил его взгляд и пояснил:

– Председатель Грузинского общества князь Хаиндрава презентовал нашему Географическому обществу от своих виноделов, сказал, что выделано из каких-то диких сортов китайского винограда.

– Я знаю Хаиндраву, очень дельный банкир и общественный деятель, но впервые слышу о том, что он князь.

– Не в курсе деталей, но выдаю за правду услышанное. Давайте пробовать! – сказал Адельберг, он был рад переменить тему, и открыл бутылку.

– Запах приятный, можно сказать – букет! – Устрялов поднял рюмку и посмотрел на свет. – И цвет очень красивый, посмотрите, господа!

Байков тоже поднял рюмку:

– Да! Видимо, не один год настаивался в хороших дубовых бочках, а на вкус?

Коньяк оказался ароматным, приятным и снял напряжение в разговоре. Байков выпил ещё рюмку, похоже было, что это смягчило его настроение, и он сказал:

– Я-то, господа, навоевался, да, собственно, никогда и не был сторонником войны, по мне так лучше бродить по тайге и ловить тигров или собирать гербарий!

Адельберг перебил Байкова и обратился к Устрялову:

– Вы, Николай Васильевич, не наслышаны ещё об охотничьих похождениях Николая Аполлоновича?

Устрялов крутил пустую рюмку и принюхивался к остаткам коньяка в ней.

– Действительно хороший напиток, передайте привет и благодарность князю, а может быть, они наладят тут производство, это было бы отлично… налейте мне ещё рюмочку, Александр Петрович. – Он протянул рюмку Адельбергу. – И, вы знаете, я вам очень признателен за наше знакомство! О Николае Аполлоновиче я слышал и даже в книжном магазине видел сборник его рассказов «В лесах и горах Маньчжурии», – если не ошибаюсь, четырнадцатого года издания…