Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого - Солженицын Александр Исаевич

– Я – заместитель министра Керенского Зарудный. Такого ничего не могло быть, это провокационная ложь. И вы – не Марголин!

Толпа заволновалась. Кинулись на того – а его и след простыл.

* * *

Пересекла Невский, немного прошла по нему, манифестация из одних рабочих, и впереди – десятка три-четыре с винтовками на ремне. Публика так и замерла: не солдаты, а рабочие с винтовками! – сильное впечатление.

И ведь – по-хорошему теперь не отдадут.

* * *

На Невский с Литейного – шум и крики. При многих тут фонарях вываливает огромная манифестация. И впереди неё – большая группа солдат, и вокруг неё солдатская цепь. Так и гудит в воздухе:

– Да здравствует Временное правительство!

– Долой Ленина!

– Долой ленинцев!

Трамваи остановились, всё движение прекратилось. Ряды, ряды – юнкера, кадетики, интеллигенты, офицеры, женщины:

– Присоединяйтесь, товарищи! За Милюкова!

Авангард свернул на Невский, а конца и у Жуковской не видно.

* * *

На Невском – споры на каждом перекрестке.

– Почему вдруг „мир без контрибуций”? Значит, разорённые народы оставить ограбленными? Значит, немцы останутся при награбленных у нас миллиардах?

– Без аннексий и контрибуций – это значит мы отказываемся. А если кто-то с нас потребует – вам в голову не приходит?

– Это неприемлемо для чести русского народа.

– На что нам твоя честь? Нам даёшь – мир!

– Заметьте: все крайние течения – это эмигранты-доктринёры.

Но несмотря на страстность прений – драки нигде не возникают.

* * *

Где собралась группа интеллигентней – там все за Временное правительство:

– Милюков досконально изучил дипломатию! Он самый компетентный во внешней политике! – чего они хотят?

– Милюков и Гучков были самыми опасными для царизма! И теперь – их за борт?

– Свергать тех, кто всю жизнь боролся против Сухомлиновых и Протопоповых? Кто подготовил переворот? А завтра станут не нужны Чхеидзе и Керенский?

– Да просто сваливают на министерство иностранных дел раздражение, что революция не принесла им немедленного благоденствия.

Обходят и объезжают милиционеры, просят граждан расходиться.

Расходятся. Но через 10 шагов на новом месте сходятся опять.

* * *

С каждым часом на Невском и повсюду в центре города всё многочисленней котелки, „ясные пуговки”, дамские шляпки, студенческие фуражки, дружелюбные солдаты – и перевешивает настроение в пользу правительства и продолжения войны.

Господин в цилиндре:

– Граждане! Неужели теперь, когда мы низвергли старую власть именно во имя победы, – мы будем колебаться идти к этой победе?

Дама с собольей муфтой:

– Не для того мы избавились от режима Николая Второго и Распутина, чтобы теперь устраивать гражданскую войну!

Разъезжают по Невскому легковые автомобили с рабочими:

– Граждане, не волнуйтесь. Совет рабочих депутатов призывает всех к спокойствию и выдержке, он блюдёт волю народа. Завтра утром будет опубликовано решение.

Но не редеет Невский, а даже, кажется, разыгрывается.

* * *

Проехали медленно на моторе вооружённые милиционеры, просят разойтись и спокойно ждать решения Совета.

В это время с Садовой выехали другие милиционеры, с красным знаменем: „Да здравствует социальная революция!”

Сумятица.

* * *

Около полуночи у Публичной библиотеки – летучий митинг. Неизвестный в циничных выражениях нападал на Временное правительство. Толпа сначала слушала спокойно, потом стала требовать, чтоб он назвал себя.

– Член Совета рабочих депутатов!

– Мандат.

Полез искать по карманам – не нашёл. Поднялся шум. Стали наступать на него с угрозами. Дружки заслонили его, и он скрылся.

* * *

За полночь прошёл слух, что верные правительству царскосельские полки идут в Петроград.

* * *

По пустеющему Невскому проскакали верховые солдаты, пятеро, винтовки накось за спиной:

– Долой Ленина!… Не верьте ему!…

64

А с площади перед Мариинским дворцом и после десяти часов вечера, и в одиннадцать, и к полуночи – толпа не только не расходилась, а кажется ещё добавлялась. Всех держало сознание, что вот здесь, перед ними, во дворце, сейчас…