Чертово колесо - Гиголашвили Михаил

«Может, взять в долю майора?» — подумалось ему, и Пилия поймал себя на том, что мыслит о чемодане уже как о своей собственности… Майор хитер, имел большие связи. Но тогда надо отстегивать бурдюку полную долю, а этого очень не хотелось. «Нет, сделаю все сам!» И он вернулся мыслями к барыгам, но тут ничего нового не высветилось. «Может, с кем-то из коллег поделиться? Продать им часть?» Это неплохая идея, но не годится! Никаких коллег! Пошли они все!.. Все взять самому, все до копейки! И завязать с этой работой, где надо день и ночь истязать людей и возиться в дерьме! Ожог от лома на ноге ныл все сильней, хотя Пилия и сумел помочиться на него в сарае. А скольких он прижигал сигаретой?! У одного вора даже волосы на груди поджег во время допроса…

По вагону носились храпы, сонные присвисты. Прямо не вагон, а передвижная душегубка для бедняков. Пилия не хотел быть таким — замордованным, бессловесным, беспозвоночным нищим… Поэтому надо ловить свой шанс.

Обливаясь потом, он расстегнулся. Стало чуточку легче. Он задремывал, но в то же время был начеку и сквозь пелену ощущал черепом железное ушко чемодана, который беззвучно трясся, подпрыгивая на стыках рельсов, и, казалось, шептал, что все будет хорошо.

Утром Пилия проснулся и несколько секунд не мог понять — где он и что с ним… Поезд стоял в Сочи. В вагоне царила суета. Теперь вместо ночных тел его окружали лица и голоса. Типы около окна сидели тихо, на похмелье.

Пилия хотел сказать им пару слов, но передумал и начал застегиваться.

На сочинском перроне он почувствовал беспокойство, быстренько пересек пути и нырнул в здание. Было еще довольно рано. Выяснилось, что поезд, на котором можно добраться до Тбилиси, приходит в десять часов. Пилия решил не покупать билет, дать деньги проводнику и сесть куда-нибудь в приличное купе. А там… Вечером он будет дома!

В Сочи он почувствовал себя уверенней. Бывал здесь не раз, а в райотделе у него давно завелся знакомый капитан, которому можно позвонить. «Надо ли?..» — усомнился он. А почему нет? Еду из командировки. Что, он в мой чемодан полезет? Пусть придет, рядом с ним никто уж точно не тронет!

Пилия выглянул из вокзала. Очень неприятно на перроне… И цветные, и пограничники, и тихарики — всех отметил его взгляд. Нет, никому не звонить! Никто не должен видеть его с чемоданом!.. Мало ли что… Надосжаться и сидеть до поезда, носа не показывать. А потом юркнуть в вагон и поехать. И вылезти не на центральном вокзале, а где-нибудь по дороге, на товарной, в Лило или Дидубе.^[31] Чем черт не шутит! Вдруг Большой Чин как раз встречает или провожает кого-нибудь на вокзале?..

Прибыли какие-то поезда. Люди с вещами лезли через пути, ругались, коряво переступая через рельсы и шпалы. И Пилия с радостной детской уверенностью подумал, что наверняка никто из них не имеет таких денег, как он.

Веселья, правда, поубавилось, когда он услышал, что поезд на Тбилиси надолго опаздывает.

Подхватив чемодан и сумку, Пилия рванул к справочной. Выяснилось, что поезд опаздывает часов на шесть-семь!.. Он взбешенно посмотрел на часы. «Ловушка!.. Яма! Капкан!»

Таскаться с чемоданом было очень плохо, но и сдавать его в камеру нельзя — а ну, рейд?.. Его чемодан не то что спецсобака — человек учуять может! От жары опиум пах очень сильно, ночью в поезде Пилия явственно ощущал сладковато-кислый, терпкий запах, который не могли перебить курага и чернослив. Да, из щелей чемодана явно несло… Идиоты, даже нормальный чемодан купить не могли, чтоб без щелей!

«Может, на машине двинуть?..» — подумал он. Но посты, кордоны! Сколько их по дороге!.. В Абхазии неспокойно. На любом посту могут обыскать, а дальше только крышку открыть… Пилия по себе знал, как любопытны офицеры. «Нет, ждать!» Но поезд на Тбилиси задерживается на неопределенное время… Вне себя от бешенства, Пилия так грохнул вокзальной дверью, что кто-то откликнулся: «Эй, кацо, полегче!»

Биржевики стояли возле своих машин, крутили на пальцах ключи. Пилия подошел поближе. Как насчет Тбилиси?.. Ехать в такую даль никто не хотел. Да и небезопасно — через Абхазию… Он предложил денег, но не очень настаивал, потому что сам еще окончательно не решил, стоит ли нанимать машину. Он не доверял биржевикам, ибо знал, что многие связаны с органами. Один такой, ездивший в Орджоникидзе, был даже прикреплен к его отделению и имел пароль, по которому мог, не вызывая подозрения пассажиров, давать знать на постах, что машину следует обыскать. С другой стороны, биржевики обычно беспрепятственно проезжают посты, если вовремя заплачена дань и нет сигналов к шмону. Взвешивая эти «за и против», Пилия в замешательстве постоял немного, послушал.