Чертово колесо - Гиголашвили Михаил

У перил на коврах и циновках — горы сувениров, а каждый торговец — сам как сувенир: его можно долго-долго рассматривать. Джинсы, волосы, татуировки, очки, банджо, рюкзаки, спальные мешки, гитары, матрасы, спины, ягодицы, голуби, сосиски, пивные банки, дети, там-тамы, мячи, шарики…

Вдоль площади тянулся канал. Чугунная изгородь курчавилась от привязанных к ней велосипедов. Вековые деревья тоже опутаны цепями, на которых цепенеют велосипеды. Дальше мост переходил в улицу. Вся она похожа на яркую горящую ленту, а среди трамваев и велосипедов медленно ползли разнообразные автомобили.

— Вот это да! — вырвалось у Сатаны, а Нугзар, толкнув его в бок, указал на площадь:

— Смотри, они все что-то заделывают!

Действительно, многие, сидя, стоя или склоняясь, крутили самокрутки, что-то ворошили, пересыпали, поджигали на фольге. Сатана восхищенно потянул носом. И тут перед ним возник худющий негр:

— Хероин? Хаш? Грае? Кока? Крэк?

— Морфий, — ответил ему Нугзар.

— Морфий? — переспросил негр и развел руками. — Ноу морфий!

— Очень жаль, тогда иди, — сказал ему Нугзар, а Сатана дернулся следом:

— Куда ты его отпускаешь? Это же барыга!.. У него есть кайф!.. Кинуть надо!

— Этих барыг вон сколько, — засмеялся Нугзар, указывая на негров с косицами, которые возле моста предлагали прохожим свой товар. — А ты не верил Лялечке!

— Мы в раю, Нугзар! — прошептал пораженный Сатана, глядя, как кто-то спокойно покупает пакетики, и тут же, у парапета, стоят два величественных полицейских с гвоздиками в петлицах и дымят ароматными трубками.

— Нет, Сатана, мы не в раю, а на земле! Просто мы опоздали к празднику, — процедил Нугзар с горечью. — Очень опоздали!

— Ничего, поезд еще тут, наверстаем! — сквозь зубы проворчал Сатана, подхватывая багаж и направляясь за группой.

И они пошли сквозь людей. И люди улыбались им. Вначале это настораживало, но дальше нравилось все больше и больше — хотелось тоже улыбаться в ответ, и скоро оба шли с идиотскими улыбками, вертя головами в разные стороны и впитывая новые запахи, цвета, звуки.

Потом они очутились в маленьких улочках, где воздух, казалось, нагрет светом витрин. Из распахнутых настежь дверей неслась музыка, исходили вкусные запахи, и главное, всюду были люди, которые спокойно беседовали, смеялись, ели, пили кофе и пиво. И лица у всех — приветливые и достойные.

«Это другой мир!» — подумал Нугзар и ужаснулся, представив себе, сколько лет он провел в грязи и злобе. Он возбужденно смотрел во все глаза, но по привычке старался скрыть то, что творилось в душе. А Сатана заглядывал во все кафе, вскидывал руки, крича:

— Синг-синг! Лац-луц! Ореро!

Эти неизвестные звуки были, однако, всем понятны, потому что из дверей смеялись и выкрикивали в ответ что-то смешное.

Когда приятели наткнулись на витрину порномагазина, Нугзар остановился:

— Смотри!

Сатана с удивлением приник к стеклу. Резиновые и заводные члены, розовые вагины, гирлянды презервативов, какие-то наборы, надувные куклы, цепи, браслеты, кассеты, многочисленные мази, коробочки, скляночки, открытки, карты, пояса, лифчики, бичи, плетки, трусы…

— Ну и ну! — отдуваясь, почесал он в затылке, а Нугзар рассмеялся от души:

— А ты говоришь — все женщины твои! Понял теперь, друг, что к чему?

И Сатана, пристыжено замолкнув, продолжал рассматривать экспонаты. Да, видно, тут у всех все есть и никто ни в чем не нуждается. Особое его внимание привлек конский член, паривший под потолком, как дирижабль.

— Это кому же, мама? — удивился он восхищенно.

— Найдутся любительницы. Или любители… А вот от нее я бы не отказался! — Нугзар указывал на резиновую китаяночку, вспомнив бурятку из ресторана, скинутую с колен.

— Ее бы в зону!.. В щепки б разъебли! — подтвердил Сатана.

Вскоре они, поспешая за группой, пришли к цели. Отель «Кабул» принял их гостеприимно. Все чинно расселись в холле, где пахло не то цветами, не то духами. Оливковый портье щелкал на компьютере и что-то напевал.

— Приехали, — сказал Сатана, когда портье, любезно осклабившись, зазвенел протянутыми ключами. — Хип-хоп! Синг-синг! Орера!..

29

Через несколько дней после неудачного «сеанса любви» Коке позвонил доходяга и в панике сообщил, что родители раньше времени возвратились из отпуска и надо срочно найти пристанище для Катьки и Гюль. Они уже полдня сидят на чердаке, куда он их успел вывести, случайно увидев из окна своего восьмого этажа, как у подъезда выгружаются из такси его загорелые родичи. Что делать?.. Кока позвонил всеведающему соседу Нукри, у которого, помнится, была где-то хата, оставшаяся от бабушки. Тот не возражал.