Девятый - Каменистый Артем

Перед глазами будто туннель овального сечения, в котором, сильно искажаясь, шевелятся жуткие хари – кривые, заостренные книзу, ядовито-синего цвета. И глаза монстров – красные, светящиеся. Одна из них голосом обозного старшины удовлетворенно констатировала:

– В себя приходит! Ошибаетесь – это шиза пришла, с богатым набором галлюцинаций. Закрыл глаза – смотреть на такое не хотелось.

– Сэр Дан, вы слышите меня?! Голос Арисата – надо ответить, а то ведь не отстанет.

– Да, – прохрипел на грани слышимости.

– Вы сильно заболели – лекарка говорит, лежать вам надо. Но не волнуйтесь – довезем вас до королевства. Карта епископа не врет – и городок на ней указанный видели, и дорогу, и озеро. Правильно идем – не собьемся.

– Пи-и-и-ить… – как трудно выговаривать длинные слова.

– Потерпите – уже за лекаркой послали. Сами опасаемся – вдруг вам простой воды нельзя.

Трея подоспела быстро – холодная рука ощупала лоб, оттянула веко, продемонстрировала все ту же синекожую личину, подержала руку на шее.

– Ну что с ним? – не выдержал Арисат.

– Горит весь, и белки покраснели. И сердце сильно быстро бьется. И пот нехороший. И смотрит странно…

– И что с этого?

– А болен он.

– Трея! Это и так знаю! Когда поднимется?!

– Может, и никогда…

– Да ты что!

– А что я?! От такого огня можно и совсем сгореть. Льдом бы его обложить, да где ж его взять… Мокрые тряпки – не то… Вон, зубы стиснул – плохо ему совсем.

– И что делать?

– А не знаю – не ведаю, что за болезнь такая. А как лечить то, чего не понимаешь?!

– Ну ты попробуй – кто же, кроме тебя. Он еще и пить просил только что.

– Дам ему зелья сонного – раз пить просит, то тело примет. И тряпками мокрыми будем обкладывать – иначе точно сгорит. Йена пусть возле него сидит – меняет. А если в себя придет, опять напоит зельем – спать ему сейчас надо больше. Только Тука не подпускайте – он его брагой напоит, или чем похуже. Вон что с птицей говорящей учудил – до сих пор кверху лапками валяется в углу… как бы не сдохла от такого пьянства.

– Он у меня плетей допросится!

– Вот и верно – попугай в трезвости должен быть, чтобы погань чуять. Сэр страж, приоткройте рот: это вкусненькая такая сладенькая водичка… вам от нее хорошо-хорошо будет. Отключился я, наверное, не успев добить кружку до конца.

* * *

Вроде бы через некоторое время опять проснулся. Самочувствие при этом не улучшилось.

Вроде бы Йена задавала какие-то вопросы, но сил не было ни ответить, ни понять, чего она от меня хочет.

А потом опять прохладный край кружки, горькая гадость в глотку и мертвый сон.

* * *

«Продолжение отчета добровольца номер девять. День десятый. Сегодня ничего не курил, но глюки дивные. Похоже, началось отторжение души от тела – иммунная реакция на ментальном уровне. Ловите мою матрицу между мирами и запихивайте куда угодно – согласен даже на тело свиноматки. Очень уж жить хочется. Если не поймаете – все отчеты, кроме последнего, сохранились в памяти попугая. Информация в его голове легко активируется с помощью алкоголя. P.S. Много не наливайте».

Глава 15 Бонусы! Бонусы?..

Придя в себя, поначалу заподозрил неладное – ни боли, ни ломоты в суставах, ни дикой жажды. Умер, что ли? Отмучался? Вряд ли – мертвое тело не должно так сильно мечтать сходить в кусты по неотложному делу.

Открыл глаза – ни боли, ни овального туннеля вместо поля зрения, ни синих морд. Солнце несмело освещает верхушки сосен над головой – или утро, или вечер… не разобрать. Лежу на чем-то умеренно мягком, причем мир не раскачивается – если это по-прежнему повозка, то мы никуда не едем.

Пошевелил руками – на месте, ноги – аналогично. Ни боли, ни каких-либо неудобств. И вообще чувствую себя как никогда бодрым и здоровым.

Рискнул сесть. Опять обошлось без проблем. Где я? Как и предполагал – в повозке. С одного бока возвышается двухъярусная клетка с курами, с другого жердевой тележный борт, используемый спящим Зеленым в качестве насеста. Подо мной толстый слой соломы и веток с вялыми листьями. Лошадь не запряжена, но оглобли до земли не склонились – лежат на задке следующего тарантаса.

Все ясно – ночной привал с обязательным кругом из повозок. Если мне не померещился тот разговор мужиков, получается, я, завалившись под иву позавчера, провалялся весь день – и лишь на утро следующего поднялся. А может, и не следующего… Неплохо поспал…