Пламя над бездной - Виндж Вернор

Орга [57]: Привет, Джефри. Амди и Стальной Владыка правы. Я тоже люблю болтать с друзьями, от этого легче… Есть изобретения, которые могут помочь Стальному Владыке. Мы придумали, как усовершенствовать его арбалеты и огнеметы. Я отправлю вам и некоторые сведения, как строить крепости. Пожалуйста, объясни Стальному Владыке, что мы не можем его научить летать на этом корабле. Даже для опытного пилота это будет опасным заданием.

Абонент [57]: Ну да, даже папа его с трудом посадил. икосклджикерсв89иоу43е5 Стальной Владыка просто не понимает вас и сильно огорчается… А тут нельзя сделать ничего такого, как в старые времена, ну, вроде бомб и аэропланов?

Орга [58]: Можно и другое сделать, но Стальному Владыке понадобится время, чтобы его реализовать. Наш звездолет скоро отбывает с Маршрутизатора, Джефри. Мы прилетим задолго до того, как вы успеете наладить у себя эти технологии…

Абонент [58]: Вы летите? Вы наконец летите!!! А когда вы отправляетесь? Когда будете здесь???

Обычно Равна отстукивала послания Джефри на клавиатуре: это позволяло вжиться в положение бедного ребенка. Он неплохо владел собой, хотя выпадали дни, когда ответов от него не было (как странно думать о депрессии применительно к восьмилетнему ребенку). В другие дни клавиатура совсем выводила его из себя, и через двадцать одну тысячу световых лет ей виделось, как мальчишеские кулачки в отчаянии молотят по клавишам.

Равна улыбнулась дисплею. Сегодня наконец можно обнадежить мальчика конкретным временем отлета вместо расплывчатых обещаний. Джефри наверняка понравится сообщение [59]. Она напечатала:

Мы вылетаем примерно через семь дней, Джефри. Путешествие отнимет около тридцати дней.

«А стоит ли?» Последние посты в новостных группах на тему зонных границ указывали, что Дно проявляет необычную активность. Мир Когтей так близок к Медленной Зоне… Если эта «буря» усилится, условия полета ухудшатся. Один процент, что полет займет больше шестидесяти дней. Она отстранилась от клавиатуры. Готова ли она ему это сообщить? Черт. Лучше быть честной: от графика зависят усилия местных союзников Джефри. Она пояснила все «если» и «но», потом перешла к описанию корабля и его удивительной аппаратуры. Мальчик не любил много писать (кроме тех случаев, когда ему диктовал Стальной), но длинные послания от Равны ему явно нравились.

«Внеполосный-II» проходил последние проверки. Ультрадвигатель переделали и протестировали, наездники отправились в испытательный полет за две тысячи световых лет, чтобы проверить работу антенного роя. Рой тоже в порядке. Они с Джефри большую часть полета будут на связи. Не далее как вчера на корабль загрузили припасы. (Слово из средневековой адвентюры. Но, отправляясь в такую даль, что даже реализуемой графике там не доверишься, лучше кое-что прихватить в готовом виде.) Завтра сотрудники Грондра упакуют в корабельную кладовую всякие гаджеты, которые по-настоящему пригодятся в спасательной миссии. «Стоит ли о них упоминать?» Некоторые устройства способны порядком напугать туземных друзей Джефри.

Тем вечером Равна с наездниками закатили пляжную вечеринку. Ну, так это называлось, хотя напоминало скорей человеческую версию, чем характерную для наездников. Синепанцирь с Зеленожкой отъехали от воды на порядочное расстояние, остановившись на теплом и сухом песке. Равна поставила напитки на грузошарф Синепанциря. Они сидели на песке и любовались закатом. В принципе, вечеринка была праздничная: Равна получила разрешение улететь на «Внеполосном-II», а сам корабль почти готов к отлету.

Но…

– Миледи, вы действительно довольны, что улетаете с нами? – поинтересовался Синепанцирь. – Мы двое очень неплохо заработаем, а вы…

Равна рассмеялась:

– У меня командировочные.

Она с большим трудом выбила себе командировку, и торговаться об оплате расходов не имело особого смысла.

– И да, я этого действительно хочу.

– Я рада, – сказала Зеленожка.

– Я смеюсь, – заявил Синепанцирь. – Моя партнерша особенно радуется, что нашей пассажирке не придется скучать. После того происшествия с поборниками чистоты сертификатов двуногие нам, признаться, разонравились. Но теперь-то нечего бояться. Вы читали сообщения из Группы угроз за последние пятнадцать часов? Погибель прекратила разрастаться, края ее очертились четче. Искажение вступает в средний период развития. Теперь можно лететь, так я скажу.

Синепанцирь строил обширные предположения о когтевых «стаях», о том, как выручить Джефри и остальных выживших. Зеленожка время от времени вставляла словечко. Она вела себя не так тихо, как обычно, однако продолжала казаться мягче и застенчивей партнера. Ее точка зрения была реалистичнее. Она радовалась, что отлет отложен до следующей недели: «Внеполосный-II» еще не прошел всех тестов, а Грондр к тому же взялся профинансировать за счет Орги небольшой флот кораблей-обманок. Пока что готовы пятьдесят, еще столько же подоспеют к концу недели.

Причалы тонули во мраке. Разреженная атмосфера сокращала сумерки, но игра цвета была потрясающей. Пляж и деревья сверкали в горизонтальных лучах солнца, аромат вечерних цветов смешивался с соленым запахом моря. На дальней стороне его резко разграничивались темные и светлые контуры: то ли вринимийская иллюзия, то ли реальное оборудование Причалов – Равна так этого и не узнала. Солнце ускользало за море. По горизонту позади разливались оранжевые и красные тона, с ними контрастировала более широкая зеленая полоса, вероятно от ионизированного кислорода.

Наездники не стали разворачивать тележки, чтобы полюбоваться закатом, – Равна знала, что они видят во всех направлениях, – но разговор прервался. Солнце садилось, и волноломы разбивали его на тысячу меньших осколков, сиявших в пене зеленоватым и желтым светом. Она понимала, что этим двоим сейчас бы хотелось оказаться именно в прибое. Она часто видела наездников на пляже в закатную пору – те сознательно выбирали зону самого высокого прилива. Когда вода отступала, ветви и стебли их становились похожи на протянутые в мольбе руки. В такие моменты Равна, пожалуй, могла понять меньшетележечных наездников, которые всю жизнь проводили, запоминая такие вот повторяющиеся моменты. Она послала усмешку зеленеющим сумеркам. Для тревог и планов времени всегда хватит. Потом.

Они минут двадцать так просидели. Там, где линия пляжа мягко искривлялась, она увидела в сгущавшихся сумерках чьи-то фигуры. Офисные работники тоже выходили отдохнуть. Совсем рядом раздался хруст слежавшегося песка под чужими ногами. Она обернулась. Это был Фам Нювен.

– Мы тут, – сказала она.