Девятый - Каменистый Артем

– Очень старое место – давно закупорено. Если начнут ноги слабеть – сразу выскакиваем, а то задохнемся.

Разумно: с кислородом здесь могут возникнуть сложности. То, что факелы горят прекрасно, – не показатель: кто знает, что за пакость в них использовали алхимики-иридиане?

– Хис! Лот! Продвигайтесь по правой стене! Ктор, своих по левой веди! Сэр Дан, давайте за мной – мы тоже по правой.

Арисат здесь главный: без обсуждения руководство ограблением на себя взял – я даже не подумал возмутиться. С моими знаниями «накомандую» – радоваться надо, что здесь есть кому этим заниматься. Мягко ступая по песку, пошел за ним. Поравнявшись с первой колонной, наступил на что-то, громко хрустнувшее под сапогом. Все остановились, одновременно развернулись, подсветили под ноги. Осколки какой-то серой керамики и рядом потемневшая длинная кость. А это что? Оскалившаяся челюсть… человеческая с виду… Не керамика это – остатки черепа.

– Чей-то обед старый, – из-за спины любезно пояснил епископ. Египетские боги – это кто ж таким обедает?!

– Вы бы не шли дальше – на вас даже кольчуги нет.

– Не волнуйтесь за меня, Дан, кираса крепкая у меня имеется. Под одеждой просто не видно – потайная у меня защита. Не пропаду.

Интересный еретик – не завидую тем инквизиторам, которые решатся взяться за него всерьез. Почему-то не сомневаюсь – если сильно припечет, он легко и без сожаления откажется от идеи непротивления злу насилием.

Впереди только спины – Арисат со своими воинами неспешно продвигается вдоль стены. Умеючи все делают: факелы держат так, чтобы свет не затеняли тела товарищей. Костей под ногами все больше и больше – иногда трудно найти местечко, чтобы поставить ногу без тошнотворного хруста. Я предполагал, что погань как-то использует мертвые тела, оживляя их и изменяя. Если так, то откуда здесь столько останков? Жрут они свои неудачные творения или что? Может, и так – питаться ведь чем-то надо: законов термодинамики в этом мире никто не отменял. Если ведешь активный образ существования, значит, потребляешь энергию, а она ниоткуда не появляется – не бывает такого. Мы вот кашку манную по утрам лопаем, белки расщепляем, а они…

Под ногами опять хрустнуло, намекая на нехороший ответ по поводу гастрономических пристрастий погани.

Попугай, нервничая все сильнее и сильнее, окончательно озверел: превратился в шарик из распушенных перьев – лишь выглядывающий кончик клюва издает громкое шипение.

– Арисат, Зеленый сильно разволновался. Мы, похоже, рядом. Воин указал вперед – там виднелись факелы второй группы.

– Сэр Дан, мы с Ктором почти соединились. Значит, все уже обошли по кругу – нет здесь никого, или спрятаны хитро.

Покосившись на попугая, я мысленно провел линию, продолжающую его клюв. Увидев в ее конце стену подземелья, подошел, подсветил факелом. Стена как стена – такая же морщинистая, почти черная поверхность. Взялся за топорик, шишкой на обухе постучал. Звук интересный – похоже, пустота здесь. Размахнулся посильнее, чтобы все это хорошо расслышали, – врезал от души.

Морщины превратились в трещины, стена поплыла, рассыпалась, обдав меня облаком пыли. Зеленый захлопал крыльями, возмущенно заорал, затем чихнул будто человек. Закашлявшись, я отшатнулся назад, протирая слезящиеся глаза. Когда открыл их, первым делом увидел наконечники копий и алебард – с двух сторон стояли воины, наставив оружие на открывшееся потайное помещение.

– Схрон! – возбужденно выдохнул Арисат. – Лото, подсвети туда!

Воин, держа обнаженный меч наготове, подобрался к неровному пролому, замер сбоку, вытянул руку с факелом, осветил маленький закуток с неровными стенами. Колонн здесь не было, зато имелось нечто новенькое: три непонятных предмета. Будто осиные гнезда, только не шаровидные, а овальные. И размер другой – самое маленькое мне по пояс, а два других почти до груди достают.

Несколько воинов не удержалось – азартно выкрикнули что-то непонятное, но позитивное; Арисат довольно подытожил:

– Вот они, голубчики, – хотели спрятаться от бакайцев! Быстрее сеть готовьте! Хис, давай по коконам алебардой врежь!

Подобравшись ближе, дружинник резким ударом проткнул ближний предмет, затем, выдернув оружие из прокола, ловко рубанул. Кокон рассыпался, превратившись в груду крупных чешуек – среди этой трухи виднелось и кое-что побольше: корявое, бесформенное.