Ночной молочник - Курков Андрей Юрьевич

– Что ж ты так! – укоризненно проговорила старушка Вера.

И стало от этих слов Ирине стыдно. Сняла она с плеч платок, пальто на вешалку повесила.

– Начальница тебя ждет, – сказала старушка опасливо. – Пойдем к ней!

И повела она Ирину за собой к двойным дверям, за которыми внешняя жизнь этой молочной кухни проходила.

Комната с ванной напротив дверей начальницы была приоткрыта, и увидел краем глаза Ирина, что опять ванна молоком наполнена была. И молодая женщина в белом халате термометром температуру молока измеряла.

– Дверь закрой! – услышала вдруг Ирина неприятный голос начальницы.

И поняла, что она уже в ее кабинете. Только как она переступила этот порог – даже не заметила. То ли втянула ее туда старушка Вера, то ли втолкнула.

Обернулась Ирина. Нянечки уже не было. Сама двери прикрыла.

– Садись! – приказала Нелли Игоревна, показывая прищуренным взглядом на стул по другую сторону ее стола.

Ирина уселась.

– Ты что, думаешь, что сможешь безнаказанно мне кровь портить?! – заговорила начальница зло и сквозь зубы. – Думаешь, я управы на тебя не найду? Зарплаты тебе мало стало?! Да я тебя голую и босую на улицу выкину!!!

Ирина посмотрела на Нелли Игоревну скорее удивленно, чем напуганно. Ну, чего, спрашивается, надо посылать машину и везти ее в Киев, чтобы пообещать голую и босую на улицу выкинуть?

Начальница, не заметившая на лице молодой женщины ожидаемого эффекта от своих слов, замолкла ненадолго.

– Сколько тебе зарплаты надо, чтобы ты работу не прогуливала? – спросила она холодным голосом.

Этого вопроса Ирина не ожидала, а потому посмотрела на Нелли Игоревну с еще большим недоумением.

– Что молчишь?!

Ирина плечами пожала. И почувствовала сразу боль в груди.

– Иди работай. После обеда придешь и поговорим! – приказала начальница.

Ирина молча покинула кабинет. Вернулась на «внутреннюю», кухонную сторону заведения. Сразу в знакомый кабинет. Молоко сдавать.

Когда обе груди уже обмякли, опустошенные с помощью маленького насосика, наступило у Ирины облегчение. И была она готова, как обычно, погулять в Мариинский парк пойти. Но как только к вешалке подошла, желание выходить на улицу пропало. Заметила она, что не тот пуховый платок из дому взяла. Представила себе, что Егор на это скажет. С другой стороны, очень хотелось ей его повидать и обо всем рассказать.

Зашла она на кухоньку, предложенной нянечкой каши съела. К окошку подошла, примериваясь к заоконной зиме взглядом и решая: будет ли ей без платка холодно. Потом, уже перед зеркалом в туалете, смотрела она на свои волосы, и не нравились ей они. Ни цвета, ни стрижки. Не длинные и не короткие. Покрасить их, что ли? А какой цвет теперь мужчинам нравится?

Задумалась Ирина. Вернулась на кухоньку, где нянечка чай из фаянсовой кружки пила. Спрашивать у нянечки Веры о вкусах мужчин Ирина не решилась. А потому просто присела молча напротив, и когда Вера и ей чаю предложила, то только кивнула в знак согласия.

После второго, послеобеденного сцеживания молока вспомнила Ирина о начальнице. Зашла к ней. Ожидала, что ругать будет за то, что позже, чем ей говорили, зашла. Но начальница встретила ее в этот раз безразличным взглядом. Протянула ей конверт.

– Будешь получать на триста гривен в месяц больше. А это – премия! Только не подумай, что от меня лично!!!

Выходя в зимние вечерние сумерки из «сталинского» пятиэтажного здания, где второй этаж жил собственной молочной жизнью, ожидала Ирина увидеть у дверей тот же черный «лексус» с двумя неразговорчивыми мужчинами в черных кожаных пальто. Но знакомой машины у парадного не было. И пошла она неспешно в сторону метро «Арсенальная». Шла и слушала внутренним слухом своего тела, как в грудь капля за каплей новое молоко прибывает.

29

Киев. Улица Рейтарская. Квартира номер 10

Семен, проснувшись там же, где и заснул днем – в кресле, посмотрел на часы – половина шестого. За окошком – легкий снег. В доме тихо. А внутри – благородное чувство голода. Это когда хочется яблоко или бутерброд, а не обед из пяти блюд. Зашел на кухню – на столе знакомая записка от жены. Обещание вернуться к двум.

Усмехнувшись, Семен заглянул в холодильник. Выудил оттуда сырокопченой колбасы. Отрезал несколько кружочков и сразу съел, не разменивая свою все еще сонную энергию на нарезание хлеба.